– Ба, ну хватит, ведь все уже позади. Я дома, жив-здоров, слава Богу, все хорошо!!! – внук поцеловал старушку, вытирая ей слезу и благодарно улыбаясь.
– Пойдем, мой сладкий, выкидывай свою соску…, – так она всегда называла сигареты, – пошли есть твои любимые блины, пока они не остыли.
Клим обожал бабушкины блины, их вкус, пышность, сочность, маслянистость, запах. Они ели блинчики с малиновым вареньем, запивая ароматным горячим чаем. «Прямо как в детстве смакую вкус блинов с вареньем», – вспоминал он свои детские радости, с благодарностью поглядывая на старушку.
– Ты Климушка, постарайся забыть все, что произошло. Не вспоминай, где ты был, не было ничего. Ты меня понял?
Внук с любовью посмотрел на старушку и утвердительно кивнул. Всего несколько дней назад он освободился из мест, не столь отдаленных и сейчас впитывал в себя как губка каждый миг свободы. Просидел он три года за собственную глупость и наивность, как впрочем, и многие мальчишки его лет, которых «воспитала» улица.
Клим рос отзывчивым, добрым мальчиком. Подвижный, впечатлительный и наивный он любил сказки, книги про войну, кино о рыцарях и мушкетерах, где добро неизменно побеждает зло. В пять лет бабушка отдала Клима в секцию спортивной гимнастики, поскольку почти весь день она проводила на работе. Он влюбился в этот спорт и все, что с ним связано всем сердцем. Тренеры видели в мальчике перспективного спортсмена с хорошим будущим и свою гордость. Именно поэтому его не жалели на тренировках. Здесь было все: слезы и боль, усталость, вывихи, растяжения и ушибы, успех, радость, медали и миг счастья от вкуса победы, от одной мысли, что ты лучший!
В пятом классе на очередных соревнованиях Клим сорвался с колец и получил обширные травмы рук, челюсти и десен. Больше года мальчик провел в больницах, левую руку неоднократно ломали заново, из-за того, что кости в локтевом суставе неправильно срастались. К моменту его возвращения все ребята из сборной уже далеко продвинулись вперед, кто-то получил кандидата, а некоторые даже стали мастерами спорта. Видя все это, Клим с сожалением в сердце ощутил, что этот спорт теперь для него закрыт, но по детской наивности не мог и не хотел это признавать.
Оба тренера как могли, утешали мальчика, высказывая слова сожаления и сопереживания, советуя попробовать себя в других видах спорта. Егор Анатольевич бил себя в грудь, что похлопочет за Клима перед тренером по легкой атлетике, чтобы тот без проблем взял его в сборную, так как у мальчика для этого есть все предпосылки. Но этим дело и ограничилось.
Горечь разочарования, которую вкусил Клим во всех ее проявлениях, была вызвана неспособностью тренеров его понять. Он так любил этих людей, которые хвалили его за упорство и терпение, ценили в нем жажду победы, гордились как собственным творением, он принес