Светало. Майор Харченко воспаленными глазами всматривался в бинокль, разглядывая окружающий пейзаж. Он не спал уже двое суток, но мозг его лихорадочно работал, прокручивая возможные варианты развития событий. Харченко просто не имел права на ошибку, неся персональную ответственность за успех всей операции.
– Кольцов, – обратился он к щуплому пареньку, всего лишь неделю назад получившему звание лейтенанта, – ты все проверил?
– Так точно, товарищ майор.
– Смотри, Кольцов, отвечаешь головой. Позови Кобрина.
Вскоре появился сержант Василий Кобрин, двухметровый детина с пулеметом Дегтярева наперевес.
– Слушай меня внимательно, Кобрин. На тебя вся надежда по прикрытию операции. Расставь огневые точки по всему периметру, действовать будешь по моей команде. И присматривай за Кольцовым, чтобы тот по своей неопытности не натворил глупостей.
– Не подведу, Иван Григорьевич, – пробасил сержант.
– Азаров, иди сюда, – майор махнул рукой стоявшему неподалеку худощавому мужику в грязных кирзовых сапогах. – Если операция провалится, десятку на Колыме я тебе гарантирую.
– Что Вы, товарищ майор! Мне бы и в голову не пришло дезинформировать Вас.
Андрей Азаров был помощником начальника геологоразведочной партии. Несмотря на большой практический опыт и хорошее знание местности, он все же однажды умудрился заблудиться в глухой сибирской тайге, что тоже было немудрено. Безуспешно проплутав трое суток и истратив все запасы питья и воды, геолог оказался на грани голодной смерти. Шансы на выживание свелись к нулю после встречи с разъяренной медведицей, искавшей своих детенышей. Каким-то чудом, Азаров смог вырваться из лап хищника, получив при этом серьезные ранения. Пройдя еще полсотни метров, он потерял сознание.
Сколько прошло времени, Азаров не помнил, но очнулся он в какой-то огромной избе. Вокруг суетились бабки и тетки в старинных нарядах, омывавшие его израненное тело необычными настоями и шептавшие какие-то странные заклинания.
– Никак очнулся, странник, – пробасил кто-то в углу. – Чей будешь? Крепкий ты, однако, оказался, а по внешнему виду не скажешь. Ну раз очнулся, значит будешь жить.
Азаров с трудом повернул голову, увидев огромного бородатого мужика, сидевшего неподалеку. Он хотел что-то ответить, но вскоре снова потерял сознание.
Так прошло два месяца. Стараниями местных знахарей геолог не только смог восстановиться, но и обрести прежнюю силу. Все это время он находился под неусыпным контролем Елизара и Онуфрия, двух здоровенных мужиков, не спускавших с него глаз. Как только Азаров выздоровел, глава общины, которого звали Степан Демидович, принял о решение о скором возвращении геолога в современный мир. Но чтобы путник не смог запомнить дорогу, ему надели на голову большой холщовый мешок. Сопровождали Азарова те же два здоровенных мужика. Доведя геолога до безопасного места, они бесшумно сняли с него мешок и также незаметно исчезли.
Возвращаясь к своим, геолог мучительно перебирал в голове возможные варианты объяснения своего чудесного исчезновения и не менее чудесного возвращения. Ничего хорошего его не ожидало. Азарова могли арестовать, обвинив в саботаже и самовольном оставлении рабочего места. В лучшем случае, его бы просто причислили к умершим или пропавшим без вести. Никто не стал бы его искать. Выход из ситуации был только один – сказать все как есть. Однако голословные утверждения надо было чем-то подкрепить.
Будучи опытным специалистом, Азаров на этот раз смог запомнить количество шагов, проделанных с закрытыми глазами, а по образцам почвы, оставшейся на сапогах, достаточно точно определить место своего пребывания.
К счастью, местный начальник милиции младший лейтенант Кольцов серьезно отнесся к показаниям Азарова и срочно доложил обо всем в Москву. Вскоре из Москвы прибыла спец рота НКВД под руководством майора Харченко, на которого было возложено общее руководство операцией. Ну а Кольцов за проявленное рвение получил лейтенанта.
Харченко посмотрел на часы и подал сигнал к началу операции. Стараясь не шуметь, чекисты бесшумно пробирались между деревьями к еще спавшему поселению. Однако их приближение почувствовал огромный алабай, дремавший в сторожевой будке и поднял истошный лай. Точным броском финки Харченко успокоил разволновавшегося пса.
– Граждане язычники, вы окружены! Сопротивление бесполезно! Выходите по одному с поднятыми руками! – прокричал майор в металлический рупор.
Ответом ему была гробовая тишина.
Тем временем бойцы НКВД вышли напрямую к домам, оказавшись в какой-нибудь сотне шагов от них. Внезапно из окон по ним открыли ружейный огонь, который был метким и хорошо организованным. Первые же два выстрела попали в цель, уложив двух бойцов. Остальные отступили и залегли в придорожном овраге.
– Сдавайтесь, вы окружены! Сопротивление бесполезно! – прокричал в рупор Харченко. – Вперед, бойцы!
Бойцы