Грейфер понял, что на борту командует не экипаж.
И Сюрин, похоже, тоже.
Разбежавшись, практически пустой «Ан-12» легко оторвался от полосы и быстро пошел набирать высоту.
Но почему для выполнения ответственного задания особисты выбрали нашу старую телегу? – размышлял Грейфер, удерживая колонку в положении «на себя». – Почему не послали современный «Ил-76»? Или хотя бы бомбардировщик вроде «Ту-22»? Куда тоже легко запихнуть небольшой ящик?
Это казалось более разумным. Однако КГБ действовало вне логики. Вероятно, такой подход был основой их тактики.
Летчики заняли нужный эшелон, включили автопилот, и вскоре штурман сообщил, что самолет пересек границу СССР и летит над территорией сопредельного государства.
Все шло по плану, только высота, на которой полз самолет, казалась ужасающей: «Ан-12» редко поднимался выше шести тысяч. Далеко внизу проплывали безжизненные рельефы Афганистана. Редкие массивы облаков, скопившиеся около горных вершин, напоминали лесотундру под крыльями прежнего «Ил-28».
Системы работали исправно, «картинка» на приборной доске не вызывала тревог. Но Грейфер оглядывался в боковое окно, и видел – точнее угадывал – невидимые круги лопастей и физически ощущал, на каких предельных режимах работают двигатели, задыхающиеся от нехватки кислорода; с какой остервенелой натугой крутят они громадные пропеллеры, которым не за что зацепиться в полупустом воздухе – и как мучительно ищут опору крылья, не ощущая привычного давления…
Грейфер не понял, что произошло. Только что он сидел, положив руки на колени – поскольку штурвалом двигал автопилот – и с тревожным ожиданием чего-то недоброго глядел в бесконечность надвигающегося неба. И вдруг оказалось, что он уже не сидит, а свисает в боковой проход, едва не падая к штурману в нижний носовой блистер, а капитан Сюрин трясет его за плечи, крича:
– …Валерий! Валерий!! Что с тобой… Очнись!
Грейфер с трудом выпрямился. Тело казалось чужим. И страшно, до ломоты во всех частях, кружилась голова. Вдруг он заметил нечто красное на своей зеленой форменной рубашке. Машинально ощупав череп, увидел, что руки в крови. Она, кажется, текла из носа и из ушей.
– Что… случилось… командир? – стараясь говорить твердо, спросил он.
– Разгерметизация, – коротко ответил Сюрин. – Мать-перемать и из мати ее в мать…
– Нас… что… подбили?
– Кто нахрен подобьет на такой высоте И вообще это все иначе бывает, меня тут сбивали… Иллюминатор лопнул, сука. Ясно было, добром не кончится, идти на десятке без высоты в кабине. Но этих дерьмецов разве переспоришь…
– Как машина вообще?
– В порядке.
– Что… со мной было?
– Ты потерял сознание.
– А экипаж?
– Все в норме. Ты как?
– Я тоже в норме, – соврал Грейфер, хотя головокружение