Этот набор необдуманных фраз не стоил бы цитирования, если бы не его источник – наша последняя свободная газета, в общем, достаточно культурная, и её самый смелый и, казалось бы, достаточно культурный автор. И ещё: если бы этот странный (мягко говоря) набор фраз не был анонсирован самой редакцией на первой полосе газеты как гвоздь её 101-го номера.
Об этом тексте подробнее см. Прилож. 6, а здесь нужно, коль скоро редакторы подобное анонсируют, сказать об источниках российских реформ. О них написано много, не только о западных источниках, но о и восточных.
Джеймс Биллингтон
Американский историк Джеймс Биллингтон в 1966 году кратко и содержательно напомнил западному обществу, что реформы начались в России задолго до Петра, что они были в культурном отношении глубже у его отца и сестры (окружавшие их писатели и художники исчезли при Петре), а у него сугубо практичны и даже примитивны: «Как и Пётр, Анна с подозрением относилась к любой интеллектуальной деятельности, которая не имела непосредственной практической ценности». Они, по Биллингтону, продолжали линию Ивана Грозного и дальнейших царей («Беспощадное усиление контроля государства над традиционными интересами церковников и феодалов»), а Тайная канцелярия Петра «по духу сходна с опричниной». Из писателей процветал лишь Феофан Прокопович, «первый в длинном ряду русских церковников, готовых служить идеологом государственной власти, использующей христианство как своё орудие». А «культуру» своих буйных пиров Пётр брал не столько у передового Запада, сколько у отсталой Польши [Биллингтон, гл. 2].
Историк-новатор Сергей Нефёдов подробно пишет в первом томе своего двухтомника о турецком характере русских административных реформ Ивана III и Ивана Грозного. Он напоминает, что Османская империя была тогда страной-лидером, что она первая ввела в широкую практику огнестрельное оружие и рациональную администрацию, служившую примером для многих стран, включая европейские. Что именно Турция, а не Европа, была для русских царей образцом для первой модернизации России.
Сергей Александрович Нефёдов
Примерно ту же картину, что в России при Петре, мы видим до него в османской Турции. Сулейман Великолепный (правил в 1520–1566 гг.) сходен с Петром I не только тем, что могущества империи достиг за счёт рокового перенапряжения сил страны, но и тем, что в то время в Турции религиозно-сословная власть уступала место военно-бюрократической (см., напр.: Иванов Н.А. Организация шариатской власти… [Феномен… 1993]).
Характерно, что 90 лет после Сулеймана в Турции длилась нелепая «власть гарема»: султаны были, в основном, слабы и за них правили их матери, боровшиеся за власть с главными наложницами. Параллель с «Бабьим царством» в послепетровской России напрашиватся. Но вернёмся