– Вы изволите проследовать немедленно, глубокоуважаемые? – почтительно пропищал сын Мулина. – В таком случае благоволите подвести своих вьючных животных и остальных ваших спутников ко входу в подземелья.
– Где находится вход?
– У этой самой скалы, только с обратной стороны. Стража всё слышала и пропустит вас.
– Стража? Признаться, я никого не заметил, – насторожился Робин.
– Хи-хи-хи! – радостно взвизгнул гном. – Ещё бы! Было бы удивительно, поразительно, невероятно, если бы стража гномов была бы замечена жителями надземелья! Это немыслимо! Этого просто не может, никогда не может быть!
– Двадцать шесть воинов-секирщиков под предводительством капитана, – сухо уронила Глендавейн. – Плюс двое молодых оруженосцев, вооружены только короткими пиками. Их, конечно, можно в расчёт не принимать. Имена перечислить?
Сын Мулина был уничтожен. Он сник, съёжился и как-то потух. Из последних сил, пытаясь сохранить остатки гордости, он молча дал знак следовать за ним.
За скалой в неверном лунном свете чернел вход в подземелья гномов, откуда тянуло затхлостью склепа и какой-то почти физически ощутимой могильной жутью. Робин был готов поклясться, что никакого прохода в скале раньше тут не было.
– Вводите караван, – пискнул Булин. – Нашу часть товара разгрузим позже, когда подойдём к хранилищу.
– Нет у нас никакого товара, достопочтенный Булин, – с фальшивой печалью ответил Бека. – Вот эти лошадки и есть всё наше имущество.
– Как?!! – вскричал оскорблённый до глубины души гном. – А как же договор?!
– Подлежит неукоснительному соблюдению, – с сокрушённым выражением лица кивнул пройдоха. – А поскольку положенная вам третья часть от ничего и есть ничего…
– А-а-а!!! Надули! Это гнусно, отвратительно, нечестно! Это подло и беспринципно! И зачем, зачем я только связался с вами! О, позор моей седой бороде!
– Вынужден согласиться, уважаемый. Это получилось для вас не совсем удачно, – кивнул Бека. – Но подумайте, ведь у нас просто не было выбора. Мы находились в безвыходном положении.
– Ваше положение касается только вас! Вы должны были…
– Что мы должны были, это наше дело, – вмешался Робин. – А договор есть договор.
– Но как же?! За проход под городом платят все. Вы хотите сказать, что собираетесь пройти без вознаграждения? Это нам невыгодно, невыгодно и ещё раз невыгодно! Неполученная прибыль есть прямой убыток!
– А вот это касается только вас, – парировал граф.
– Мы отдадим вам одну лошадь, – сказала Глендавейн. – Это будет честно. У нас действительно больше ничего нет.
Бека яростно обернулся к ней, но не посмел сказать ни слова. Вид у девицы был самый решительный, хотя спокойствию своему она, как всегда,