–Да как тут не нервничать! Ограбили меня!
–Как это так ограбили, что-то я не вижу на вас побоев!
–Ну, точнее обворовали.
–Это как?
Председатель очень нервничал, лицо его то краснело, то принимало бледный вид.
–Как. Да очень просто, еду я вчера с города, душно мне стало. Дай думаю, остановлюсь возле шашлычной, воды взять попить минеральной. Остановился, подошёл к окошечку, взял бутылку, возвращаюсь к машине, глядь, а дипломата то на заднем сиденье, уже нет.
Рассказ был очень не убедительным, человек прятал глаза и пару раз наливал воды из графина, так ни разу не выпив. Ивану стало очевидным, что не видать ему заработанных денег как своих ушей, не собрать сына в школу, не вернуть жену, которую он не терял надежды найти. Тикающий механизм в его голове начал ускоряется. Он в плотную подошёл к председательскому столу, облокотившись на него кулаками, спросил, прищурив глаз: «Как ты мог оставить машину, с такими деньжищами и не закрыть, и у кого это такие длинные руки, дотянуться до заднего сиденья в Ниве, через открытое окно?" Иосиф Моисеевич завопил: « Я не обязан закрывать, это кража! Даже если бы, я их оставил на лавочке в парке или на автобусной остановке, это все ровно, была бы кража. Все по закону!» «А закона начитался!»: с этими словами Иван схватил председателя за грудки. Тут и дураку было понятно, что никто, его не обворовывал, он просто их присвоил. Возможно поделившись с кем-то более властным. Тем, кто был в курсе достижений колхоза. Пытаясь вырваться из могучих рук, Моисеевич дико закричал: «Помогите, убивают!» На лестнице послышался топот, дверь распахнулась, и в кабинет ввалились рабочие. Двое из них, повисли на руках у Ивана и пытались вырвать из них председателя. Иван закручивал рубаху на его шее все туже и туже, лицо потерпевшего становилось фиолетовым, он высунул язык свергнутый трубочкой, пуская слюну захрипел. Видя, что двое не справляются, Ивану сзади на шею прыгнул третий человек, и потянул его назад. Тут не устояла бы и каменная статуя. Отпустив правую руку, и вырвав её, Морозов врезал кулаком в глаз председателю с такой силой, что он вылетел из его левой руки. В разорванной рубахе, шмякнулся о стенку, затем о пол и закатился под стол. Ивана тут же отпустили и бросились к пострадавшему, который не подавал признаков жизни. Когда Иван выходил из кабинета через толпу в дверях, кто-то похлопал его по спине.
Придя домой, Морозов зашёл на кухню, достал из дальнего угла старого комода бутылку столичной водки, открыл её и приложился с горла. Выпив половину, он сел на стул. Посидев минуты три, он также допил вторую половину и вышел во двор. Сев на лавочку возле палисадника, положил руки на деревянный столик и уставился вдаль. На горизонте громоздились свинцовые тучи, над которыми сквозь белые и лёгкие как пух облака выглядывало солнце. Его лучи широкие и светлые, поползли по полям, освещая их огромными пятнами света, меняя цвет и настроение пейзажа. В калитке показался Булат, закончивший практику в школе.