Ох, Каролина, не тот он… Очень противно заходить в море, и понимать, что тебе даже не по колено, а так, едва по щиколотку. Вода непременно нагреется и станет противно… от себя самой! Ведь знала, что не искупаться! А лезла…
А мы просто не полезли и остались на берегу. Все правильно… Все было правильно, но безнадежно плохо.
Я вдруг осознала, что мы с Родионом смотрим друг на друга уже какое-то время. И ничего. Спокойно так смотрим… Он вдруг слегка улыбнулся. Я ответила и опустила взгляд.
– Я знаю, что не оправдал ваших ожиданий, шеф, – услышала его голос, – надеюсь, впервые?
– Не впервые, – покачала серьезно головой, – еще ты носишь синюю рубашку периодически, а на фоне нашей оранжевой стенки в отделе винтажной парфюмерии от вашего дуэта на контрасте у меня просто глаза каждый раз готовы выпрыгнуть…
Он вдруг рассмеялся так тепло, с хрипотцой. И стена утреннего разочарованного напряжения между нами рухнула.
– Шеф, – покачал он головой, отсмеявшись, – вы все-таки необыкновенная.
И вдруг посмотрел на меня так серьезно.
– Пожалуйста, звоните мне в любое время… Я знаю, будет тяжело.
Кивнула. Ну вот, уже и не так плохо.
Магазин «ГРАСС» встретил нас прохладой и ненавязчивой вуалью аромата мяты, лаванды и апельсина с выраженным сопровождением терпко – сладковатой ноты березовой древесины. Эта композиция побуждала остаться и углубиться в себя, сделать паузу и очередное открытие, удивиться новому или остаться верным прежнему выбору. Ее много лет назад создала мама именно для этого места…
Нас с Родионом поприветствовала Марина, консультант магазина, изо всех сил старающаяся улыбнуться так, будто ничего не случилось. Я улыбнулась ей в ответ, и мы двинулись через главный зал, затем по коридору налево, и оказались в маленьком винтажном зале. Родион толкнул старинную зеленовато-голубую дверь с красноречивыми потёртостями, и мы прошли в кабинет.
Дверь эту мама привезла из своей поездки в Рим лет десять назад. Так чудно было: ее багаж потеряли, а дверь выгрузили за ней исправно (еще бы, потерять дверь было сложно). И она без вещей, но с дверью, стояла в аэропорту…
Я, изо всех сил цепляясь за это воспоминание, чтобы не начать думать о чем-то еще, ступила на ковер. Да, здесь был наш второй дом, и уютно было также. Мой взгляд вцепился в стол густого медового цвета, стоящий у противоположной стены, а мысли вдруг увязли в приторном пряном аромате, чуть не сбившем меня с ног. К счастью, Родион придержал меня за плечо и провел внутрь.
Пространство замкнулось вместе с дверью, которую он поспешил закрыть. Мне почудилось,