Тут я услышал пронзительный свист и какие-то хлопки вперемежку с бранью. Вслед за этим показался парень, раздававший направо и налево удары плетью моим противникам. Стоящие передо мной, мгновенно среагировали на это, и ретировались в неизвестном направлении.
Оказалось, что кто-то решил вмешаться в мою судьбу. Неизвестный спаситель стоял передо мной с плёткой в одной руке и держал одного из парней за шиворот другой.
– Что у тебя пропало? – спросил он меня. Я ощупал карманы, хотя совершенно не понимал, что там можно найти, и, глянув на пояс, с изумлением обнаружил, что пропал кинжал – подарок отца.
Он, оборачиваясь, к ближайшему проулку, крикнул: «Я буду его бить кнутом до тех пор, пока всё взятое не вернёт на место!» И тут же отвесил извивающемуся в его руке телу, хороший удар с оттяжкой по тому месту, где спина теряет своё благородное название.
Парень выдержал удар довольно стойко, лишь рефлективно дёрнулся и коротко вскрикнул.
– Вернее всего, это безнадёжное предприятие Сэр, – сказал я. – Вы их здорово напугали и теперь вся эта братия уже за несколько миль отсюда зализывает раны и делит добычу.
– Плохо, однако, вы сударь, знаете людей такого сорта, – ответил мой новый друг.
– Уж кого, кого, но своего предводителя или главаря, не знаю, как его величать, они в беде не оставят.
– А как вы определили, что именно он, и есть предводитель или главарь? – спросил я. В ответ он лишь громко рассмеялся.
– Это элементарно, Сэр. Если группа подростков занимается грабежом, и не все участвуют в искусственно созданной потасовке, поскольку один из них спокойно стоит в стороне, на высоком месте и наблюдает общую картину, то кто же является главарем. Наверное, тот, кто сильнее всего размахивает кулаками, или тот, кто со стороны наблюдает всю картину «работы», а при изменении ситуации и возникновении необходимости может внести коррективы или дать команду «отставить», «полундра»?
– Конечно же, второй, к тому же мы с ним давно знакомы и у меня с ним имеются свои счёты. Он поднял руку для очередного удара.
Но тут экзекуцию прервал звон моего кинжала, неизвестно откуда упавшего мне под ноги, и чей-то голос произнёс: «Ничего ценного у него больше не было».
Мой спаситель вопросительным взглядом посмотрел на меня. Я ему ответил утвердительным кивком, а он виртуозным взмахом руки развернул свою жертву, и, отвесив увесистый прощальный тумак, отправил его в ближайшую подворотню, где, не снижая скорости, он скрылся.
Только теперь я не спешно рассмотрел своего спасителя. Он был на год-два постарше меня, и, скорее всего, прошёл жестокую школу морского воспитания, что оставило неизгладимый след и на поведении, и на внешности молодого человека.
Он был среднего роста, коренастый, широкоплечий с накачанными бицепсами и крепкими ногами. Руки и лицо