Некоторое время Майк просидел в своем кресле, откинувшись на спинку и теребя свои коротенькие усики. Он даже полуприкрыл веки, стараясь сосредоточиться на всех этих вещах. Единственным его опасением было ожидание, не вернется ли опять Йенс и не начнет ли снова свое нытье, пускание соплей и прочие акты самоунижения, лишь бы не идти в архив.
«Да, версия с похищением тела кем-то из родственников на данный момент является наиболее перспективной. Но имеющиеся факты говорят о другом. Возможно, действительно, речь идет, вообще, о еще более страшном и не менее тяжком преступлении – расчленении трупа с последующим избавлением от останков тела. Тогда в качестве потенциальных подозреваемых могут быть только жена потерпевшего и ее дочь, как это отражено на камере, а вовсе не Филипп, который до этого момента был основным подозреваемым, у которого имелся мотив и возможность совершения преступления. Но как же тогда быть с видеозаписями с камер видеонаблюдения на домах по Восточной тридцать первой улице, на которых отражены события в ночь с пятницы на субботу и на которых часть записей была таинственным образом стерта каким-то хитроумным орудием. Конечно, можно было бы списать эти «потеряшки» на обыкновенный технический сбой, если бы не одно обстоятельство. Все камеры не имеют единого центра управления, а сами приборы, висящие на разных домах той самой улицы, отличаются не только названиями компаний, их произведшими, но и принципом работы, светочувствительностью матрицы, количеством пикселей, да и еще десятком различных характеристик и параметров. Ладно, подумаю об этом в процессе расследования. Для начала надо заняться Филиппом, а там уж посмотрим».
Но, честно говоря, Майк по опыту и не понаслышке знал, что правильное определение направления расследования – залог быстрого и грамотного его расследования. Но сейчас было другое дело – чертовски поджимало время, да и сверху давили, требуя как можно скорее раскрыть это преступление