Одинков, Одинкова – роль не то мужская, не то женская, авторы точно не знают. Если это Одинкова, то она безапелляционно глупа, если это Одинков – он импозантный дурак. Пусть театр сам разберется, кому поручить эту роль – актрисе или актеру.
Старикова – добрейшей души женщина, но ханжа. Однако кто сказал, что ханжа не может быть доброй.
Кирилл – беспардонный нахал, но очаровательный и талантливый нахал.
Сорокин – специалист по женщинам, крупный специалист.
Хор из Тамбова – 50 человек – по счастью для театра, на сцене ни разу не появляется.
Действие первое
Картина первая
Квартира Филимонова расположилась под крышей большого современного дома. Квартира спланирована своеобразно, потому что строил ее, и строил для себя, автор проекта. Было это лет десять назад, в бытность Филимонова молодым, подающим надежды архитектором. Однако с той поры Филимонов делал карьеру и, естественно, кроме своего лучезарного будущего, ничего не проектировал.
Сейчас в квартире только Филимонов. Он болен, но, по счастью, не смертельно, иначе трудно было бы писать комедию, где он – главное действующее лицо. Хотя Филимонов не на работе, но он все равно важен и значителен.
Филимонов (руководит по телефону). Татьяна Георгиевна, медсестру ко мне отправили?.. Спасибо. Только что у меня был хор из Тамбова. Да, да, все пятьдесят человек… Хор был возмущен! Кто из наших умников вызвал хор на танцевальный смотр?.. Людей оторвали от работы, это же самодеятельность! Единственный выход – пусть хор выступит на танцевальном конкурсе вне конкурса! Минуточку… в трубке что-то щелкает… похоже, междугородная… думаю, жена из Ленинграда. Вы мне потом позвоните… (Кладет трубку.)
И сразу раздается звонок. Действительно, звонит жена. Мы видим Елену Максимовну в телефонной будке переговорного пункта.
Елена Максимовна. Филимон, ну как ты?
Филимонов. Ерунда, ничего у меня нет. Катар верхних дыхательных, переутомление, пониженное давление… Словом, прописали витамин Б-прим и полный покой. Как твой доклад?
Елена Максимовна. Вроде недурно, никто не заснул.
Филимонов. Приезжай скорее, мне надоело возиться с хозяйством.
Елена Максимовна. Ты цветок на окне поливаешь? Я по тебе соскучилась. У нас на конференции был киоск, я там добыла томик Ахматовой. У меня последние пятнадцать копеек.
Филимонов. Ты зря съездила. Ахматову мне преподнесло трио чечеточников из Куйбышева.
Елена Максимовна. И ты этому трио дашь первый приз? Как выросли чиновники, раньше брали борзыми щенками, теперь берут Ахматовой!
Филимонов. О чем ты говоришь? Первый приз не моя компетенция, а Виктора Степановича.
Телефонный разговор оборвался. Филимонов кладет трубку, затем наливает в стакан воду, подходит к цветку и сокрушенно смотрит на несчастное растение. Поливать его уже бесполезно, но для очистки совести производит оросительные работы.
Слышен звонок в дверь.
Филимонов открывает.
Входит Лида с чемоданчиком в руке.
Лида. Здравствуйте, Николай Семенович. (Снимает плащ и остается в белом халате.)
Филимонов (держит в руках горшок с бывшим растением). Добрый вечер. Вот жена наказала поливать, а он засох, цветок проклятый!
Лида. Где можно помыть руки?
Филимонов. Прошу! (Сопровождает Лиду.)
Лида. Налейте туда крепкий раствор аспирина, – может, этот цветок очухается. (Моет руки.) Правда, так спасают цветы, которые в воде стоят, но вы ничем не рискуете.
Филимонов. Вот полотенце! Что-то ваше лицо мне знакомо?
Лида. Вы как-то в поликлинику спускались, я вам давление мерила.
Филимонов. Верно, как я мог не вспомнить! Я уже тогда подумал, какое у вас… (ищет слово) нестандартное лицо.
Проходит в комнату.
Лида. Ложитесь, пожалуйста!
Филимонов покорно ложится.
Лида делает ему укол.
Филимонов. У вас это ловко выходит, совсем не больно!
Лида. Насобачилась!.. (Идет к двери.)
Филимонов встает, провожает ее.
Лида берет с вешалки плащ.
Филимонов. Спасибо большое! До свида…
Лида уходит.
(Закрывает дверь, но тут же вновь распахивает ее.) Минуточку, извините, как ваша фамилия?
Лида (с лестницы). Мельникова.
Филимонов.