Теперь, когда количество солнц больше не повергало меня в тошнотворный ужас, я был вынужден признать, что Мир, в котором я оказался, обладает совершенно особенным очарованием. А толку-то! Я хотел только одного: проснуться дома, в собственной постели, и никогда не вспоминать это бирюзовое небо, упоительно свежий воздух и чертова колдуна Таонкрахта, который устроил мне эту поучительную экскурсию.
Местная природа не скупилась на чудеса. Я убедился в этом, как только сделал несколько шагов по крупным неровным камням. Навстречу мне из-за угла выкатилось человеческое существо совершенно неземного вида. Высокое и непомерно широкоплечее, с мощной грудной клеткой и феноменально длинными руками, оно передвигалось на таких коротких ногах, что я восхитился могуществом Создателя, умудрившегося снабдить его нижние конечности коленями: разделить пополам отрезок, длина которого стремится к нулю, – совершенно особое искусство!
Вся эта роскошь была одета в длинную зеленую рубаху, и я почти сразу углядел, что, кроме рубахи, на нем ничего не было. Огромные ступни коротеньких ножек каким-то чудом втиснулись в растоптанные кожаные туфли, которые вполне могли бы стать подходящей обувью для молодого слоненка. Его физиономия была столь же ужасна, как и прочие подробности, но на ней лежал отпечаток неописуемого дебильного добродушия и почти мистического спокойствия. Создавалось впечатление, что ужасающее существо пребывало в полной гармонии с окружающим миром.
– О, Маггот! – осклабился он. – Кудой пышло, Маггот? Пы-пы пышло? Пы-пы – тудом! – Он указал своей чудовищной ручищей в направлении высокой стены, окружающей двор.
Сначала я ничего не понял и просто наслаждался неземными звуками его мощного баса. Потом до меня дошло, что этот лепет – искаженная, но вполне поддающаяся дешифровке версия местного языка. Кажется, существо решило, что мне необходимо «пи‑пи», и предусмотрительно указало мне место, где это следует делать.
– Спасибо, пока не требуется, – вежливо сказал я. – А кто ты?
– Я Тыбака, я здеся самый гламный, – охотно объяснило сие небесное создание.
– А Таонкрахт как же? – удивился я.
Скажу честно: в первое мгновение я ему почти поверил. Мало ли как у них тут все устроено. Вполне могло случиться, что пучеглазый чернокнижник Таонкрахт – всего лишь заместитель этого голозадого красавчика, который, в свою очередь, является главным местным святым или даже царем, которого избирают на год, чтобы потом торжественно принести в жертву каким-нибудь кровожадным покровителям урожая.
– Иде Таонкрахт? –