– Хороший девиз, – одобрительно покачал головой влиятельный господин.
– Однако никто не застрахован от ошибок. Людям вообще свойственно ошибаться…
– Всё верно: не ошибается лишь тот, кто ничего не делает.
– Только не подумайте, что я каким-то образом пытаюсь оправдать себя, подстелить солому. Я, право же, нисколько не имею на то намерений.
– Милейший Кондратий Яковлевич! У меня решительно нет никаких поводов усомниться в вашей искренности.
Кондратию Яковлевичу на миг показалось, что собеседник над ним издевается. Слишком уж кисельным тоном принялся изъясняться великосветский покровитель.
– Буду с вами предельно честен, – сказал вдруг Воскресенский сурово. Ему порядком надоели все эти учтивости. – Моя карьера в большой опасности.
– Вот как? – влиятельный господин вскинул брови. Между тем лицо его выражало явственную индифферентность. Дескать, не вы, сударь, первый. Впрочем, за рамки приличий он не выходил. – В чём же собственно дело?
– Смею вас поправить: не в чём, а в ком… – осторожно уточнил судебный следователь.
– Гм. Вас кто-то шантажирует? – буднично осведомился хозяин большого дома.
– Нет-нет, увольте, меня никто не шантажирует. При моем положении и моей честности это было бы невозможно.
– Так уж и невозможно?
– Простите?..
– Продолжайте.
Кондратию Яковлевичу вновь показалось, что покровитель над ним потешается. Будто клоун на манеже цирка перед сотнями зрителей – так он себя тогда чувствовал. Впрочем, статский советник сам в том виноват, учитывая как долго и витиевато складывался его рассказ.
Собравшись с мыслями, Воскресенский выдал наконец то, что̀ следовало сказать много раньше и сразу:
– Есть человек, который имеет все шансы занять мое место. А затем, быть может, и место следователя по важнейшим делам.
– Позвольте узнать, кто этот кандидат?
– Стыдно сказать… это мой письмоводитель.
– Вы шутите? – влиятельный господин немало удивился, сдвинул брови к переносице. – Кто же произведет письмоводителя в следователи? Без юридического образования?
– Видите ли… он как раз имеет таковое.
– И при этом он письмоводитель?
– Именно так.
– А состоит ли он в штате при Окружном суде?
– Состоит.
– У него, стало быть, имеется классный чин.
– Имеется, – кивнул Кондратий Яковлевич, а потом тихо и крайне смущенно прибавил: – Он коллежский секретарь…
– Чудно̀-с! – прыснул влиятельный господин. – Скажите на милость, как вам удалось ангажировать на должность писаря чиновника X класса?
– Тут дело вот в чем. Мой письмоводитель человек чрезвычайно способный и падкий до всякого рода следственных дознаний. У нас часто говорят, что истинным следователем надобно