Вбежав в свою комнату, Марибель вся кипела от злости. Брови ее были нахмуренны, зубы стиснуты так, что скрипели. Она навалилась на дверь, скрестив руки на груди, скривила лицо и заговорила гнусноватым низким голосом, пародируя Джека.
– Твой отец прав, это очень опасно. Знаем, знаем, для кого ты это говоришь. Решил подлизаться к папочке.
Она чувствовала себя маленьким обиженным ребенком, у которого отняли любимую игрушку. Марибель посмотрела на свой дубовый шкаф. Ну, уж нет! Она не допустит крушения своих надежд.
– Пусть хоть весь мир горит огнем, но я отправлюсь в это путешествие!
Она подошла к шкафу, открыла и начала выбрасывать из него одежду на кровать. Марибель долго рылась среди вещей, пока не отыскала старую дорожную сумку. Именно с ней она приехала в этот дом.
– Маловата, конечно, но я же не на бал собираюсь.
Она бросила в него несколько платьев, туфель и головных уборов. Потом посмотрела на свой ночной столик, на котором стояла икона Святого Доминика из Канзада, подержала ее в руках и тоже отправила в мешок.
– Ма-ри-бель! – услышала скрипучий голос.
Девушка повернула голову и подошла к клетке с попугаем.
– Мока, – она провела пальцем вдоль по острому когтю птицы.
За то недолгое время, что попугай был здесь, девушка очень привязалась к нему. А тот в свою очередь определил ее как свою хозяйку. Именно поэтому его клетка стояла именно в ее спальне.
Дверь открылась и в комнату вошла старая осунувшаяся женщина. Она была немного сгорбившаяся, с морщинистым лицом, и, совершенно белыми от седины волосами. Старушка посмотрела на копошащуюся Марибель и одарила ее строгим взглядом.
– Няня!
Девушка даже не пыталась скрыть своих намерений. Она подбежала к старой женщине и крепко ее обняла. Даже, если няня будет против, все равно, никому ничего не скажет, хотя бы потому, что не знает английского. И это не смотря на то, что провела вместе со своей подопечной в Британии десять лет.
– Как хорошо, что ты пришла, – Марибель взяла ее под руку и посадила за стол. – Ты как раз вовремя.
– Говори со мной по-испански, – рассердилась женщина. – Ты же знаешь, я не понимаю!
Марибель стыдливо улыбнулась.
– Прости, я совсем забегалась, – заговорила она на-испанском с ярко-выраженным кастилийский диалектом.
Няня посмотрела на мешок с одеждой и покачала головой. Марибель слегка покраснела, но затем в глазах у нее появился слегка лукавый блеск.
– Няня, погадай мне.
– Еще чего. Тебе рано.
– Мне уже двадцать лет.
Няня ткнула указательным пальцем ей в лоб.
– А в голове ты еще совсем дитя.
– Угу, – Марибель скривила лицо. – Скажи это моему отцу, который считает, что я уже достаточно взрослая, чтобы выйти замуж.
На суровом лице старой женщины появилось что-то похожее на улыбку.
– Для замужества таким инфантильным богачкам, как ты стала