Рассекая воду, я сбрасывала напряжение, скопившееся за день, и разминала мышцы, затекшие от того, что долго находились без движения. И озеро сделало свое дело: я постепенно расслаблялась. На середине водоема откинулась на спину, удерживаясь на поверхности совершенно без движения.
Сколько я провела времени, плескаясь, не знаю, но когда вылезла и оделась, то солнце уже зашло. Взглянув на нитха, я едва не вздрогнула, увидев каменное выражение его лица. В чем я еще провинилась?
Но мне ничего не сказали, и мы отправились обратно.
Я пребывала в сомнениях и смятении. Если раньше я воспринимала нитха как охотника, как человека, хоть и стоящего на страже закона, но сурового, неприступного и жесткого, то теперь я увидела в нем мужчину.
Нет, конечно, я не увлеклась им, но и относиться к нему, как раньше, больше не могла. И что теперь с этим делать, я не представляла. Варнар тоже был задумчив и неразговорчив. Может, просто тревожится или что-то предчувствует, а может, я вконец ему надоела. Хотя… охотник никогда не скрывал своего мнения о моей скромной персоне.
Обозники к нашему приходу уже успели разбить лагерь и развить бурную деятельность. Кто-то готовил места для ночлега, кто-то был занят приготовлением пищи, дурманящие запахи которой уже начали распространяться вокруг. Охранники расселись по периметру: с виду спокойно, каждый занимается своим делом, а приглядишься – настороженные и тревожные.
Волей-неволей это состояние, переданное мне еще в повозке от хмурого, напряженного охотника, только усилилось.
За разными гнетущими мыслями прошли ужин и подготовка ко сну. А едва прикрыла глаза, как сказалось нервное напряжение, и я погрузилась в сон без сновидений.
Ко мне спиной стоял нитх, на котором были надеты легкие брюки, а на широкие плечи наброшена куртка. А когда охотник развернулся, у меня перехватило дыхание, едва я взглянула на обнаженный торс мужчины, видневшийся в распахнутой куртке.
Смутившись, я опустила глаза, но Варнар приподнял мой подбородок и очень серьезно сказал:
– Не смущайся, это же сон.
– Это все не взаправду? – взглянула в самые родные глаза.
– Самый реалистичный сон. И он, наверное, приснился нам не зря.
– Здесь ты совсем другой, – тихо заметила и прикоснулась к груди мужчины.
Заскользила руками вверх, провела по плечам, сбрасывая куртку.
– Что ты делаешь? – спросил нитх, поблескивая глазами.
Мне показалось, или в них плещется страсть, а может, еще какое-то сильное чувство?
– Это же сон, значит, можно все, что захочется. А мне нужно прикоснуться к тебе, ощутить твою уверенность, непоколебимость.
– Я всегда помогу тебе, ты только не беги от меня. Прошу, не беги.
Прижавшись щекой к груди, я выдохнула и прошептала:
– Мне страшно.
И в ответ Варнар обнял меня, крепко прижав к себе.
– Я буду рядом. – И, склонившись, поцеловал в шею.
А у меня