Южный полюс. Руаль Амундсен

вся эта банда будет спущена, то, наверное, начнется изрядный кавардак. Прежде чем дать им свободу, мы должны были постараться их обезоружить, иначе, в результате неизбежных побоищ, многие собаки остались бы на поле битвы, а это было бы для нас слишком накладно. Всем им пришлось обезвредить клыки, надев на собак крепкие намордники. Затем мы спустили собак с привязи и стали ждать, что теперь произойдет. В самом начале не случилось ровно ничего; походило на то, что собаки совсем оставили всякую мысль покинуть то место, где они сидели так долго. Но вот наконец какой-то из них пришла в голову блестящая мысль попробовать прогуляться по палубе, но этого ей не следовало делать: ходить здесь было опасно. Необычный вид свободно разгуливающей собаки сейчас же заставил встрепенуться ближайших из лежавших кругом собак. Целый десяток их бросился на бедняжку, которая была столь неосторожна, что решилась первой покинуть свое место. Что за наслаждение всадить клыки в ее грешное тело! Но, извините пожалуйста, удовольствие это оказалось не таким уж полным. Отвратительный ремень, стягивавший челюсти, не давал возможности вонзить зубы в шкуру: самое большее, что удавалось сделать, – это вырвать несколько жалких клочков шерсти у грешницы. Эта первая стычка на аванпостах дала сигнал к общей свалке по всей линии. Ужаснейший кавардак продолжался часа два! Шерсть летела клочьями, но шкуры уцелели. В этот вечер намордники спасли не одну жизнь.

      Драка – самое большое удовольствие для эскимосских собак; они предаются этому спорту с истинной страстью. Против этого нечего было бы возразить, если бы только у них не было своеобразного обычая постоянно набрасываться всем сразу на одну, которая в данный момент избирается жертвой. Все кидаются на нее, и если их предоставить самим себе, то они не успокоятся, пока не покончат с беднягой. Таким образом, может быть загублена жизнь драгоценного животного в одно мгновение.

      Поэтому мы, конечно, с первой же минуты приложили величайшие старания, чтобы смирить боевое настроение собак, и животные очень скоро поняли, что драки мы ценили не особенно высоко. Но здесь нам пришлось иметь дело с прирожденной особенностью гренландских собак, вытравить которую было невозможно. Во всяком случае, никогда нельзя было быть уверенным в том, что природа не возьмет верха над выучкой. Спустив собак с привязи, мы уже потом до конца путешествия позволяли им бегать на свободе, где им было угодно. Они привязывались только на время еды. Удивительно, как ловко умели они забиваться во все уголки и укромные места; бывало, по утрам, когда светало, не видно было почти ни одной собаки. Конечно, они посещали и такие места, куда им ходить совсем не следовало бы. Многие из них не раз пользовались случаем свалиться в носовой трюм, когда люк бывал открыт; но падение с высоты восьми метров, по-видимому, нисколько их не смущало. Одна из собак нашла дорогу в машинное отделение, как ни труден был вход туда. И там она устроилась на покой между двумя шатунами! К счастью для посетительницы, вышло так,