– Дядь, а можно я на лошади прокачусь?, – попросил я бородача.
Он молча остановил повозку и подняв меня как пушинку перенес на лошадиный круп.
– Держи спину, малец!
Лошадь тронулась с места и я с радостью начал припрыгивать на ее крупе.
– Хорош малец. Сразу видно какого роду. – с улыбкой произнес наш поводырь.
Я был в таком восторге, что в какой-то момент отпустил руки от лошадиной гривы, подняв их вверх. В ту же секунду лошадь споткнулась и я скатился с нее прямо на дорогу под ее живот. Лошадь сделала еще несколько шагов, видимо по энерции и остановилась. Я лежал под телегой, около ее задних колес и от испуга боялся вздохнуть. Все молчали. Первым я услышал крик своей матери. Она кричала «ААААА!» Сначала тихонько, а потом с надрывом.
– Маам?! Ты чего!
– Живой! Живой!
Она соскочила с телеги и подбежала ко мне.
– У тебя болит что ни будь, сынок? Ты можешь двигаться?
– Могу конечно! И нечему болеть. Я что первый раз в жизни падаю? Сама всегда говорила, что мужчина свои шишки сам зарабатывать должен! Вот я и работаю!
Они все вместе засмеялись. И всю оставшуюся дорогу смотрели на меня как-то очень ласково, но в тоже время и немного сердито.
– Ну что! Пришли тетери?!, – Услышали мы голос, только переступив порог дома.
– Вы что дитя недоглядели!!! Добро, что кобылица переступила, да телега прошла!!!!
– Откуда вы знаете? – удивился отец.
– Знаю. А ты мне не выкай, чай не на брань собрались!!! Войдите погляжу на вас.
В доме была всего одна комната с печью и сени. Когда мы вошли в комнату, я увидел очень милую старушку, сидящую на кровати и приятно нам улыбающуюся.
– Вы глупцы, в сени идите, а мальца оставьте. Чуть род свой не погубили по тупости своей, да помереть спокойно мне не даёте! Людей умных слушать надо, а не тугоумие своё в почете держать! – обратилась она к моим родителям.
– Ты малец ко мне подойди, тяжело мне вставать.
Я прошел через комнату и подошел к ее кровати. Она взяла меня за руку.
– Ну вот и свиделись. Не простой путь у тебя, но чистый. Благодать на тебе. Ну иди, иди.
Я вышел в сени, где ожидали мои родители.
– Мальцу фруктов собери, да на станцию их вези, – услышал я ее голос.
Всю дорогу до станции мама с отцом ругались. А бородач как то странно смотрел на них, не то с улыбкой, не то с иронией, да усмехался иногда в свою бороду. В поезде помирились, единственное, что не давало маме покоя, это то, что бабушка не накормила их с отцом и даже воды не предложила. Отец отвечал, что ходить она уже не может, на что мама возражала,