– Вот и молодцы, созвездия, на славу потрудились! Вы, братцы-богатыри, друзья по детским забавам, и вы, мамушки, няньки-воспитательницы. Не забуду вас, когда домой вернусь!
Слуги низко поклонились разжалованной Царевне и пропали, как будто здесь и не были. Только развороченный бурей лес кое-как шевелился – да Прея-Солнце зябко на ветру в какой-то плащик по нагому телу куталась.
Царевич шарахнулся от окна и хотел снова укрыться в подполе. Так страшно вдруг сделалось, он же тайны Бессмертных Стихий подглядел. Красавица Дива уже вошла в дом. Царевич еле отвёл глаза. Даже дух захватило. Вот ведь – как заворожила его, право слово! А взгляд-то у Царевны не нежный да и улыбка-то не ласковая – скорее властная, повелительная.
– Чего уставился, мой человечек? – природная Стихия Прея никак не могла запомнить людские имена. С высоты её дома все люди на одно лицо кажутся. – Вот тебе каравай, а вот держи сорочки. От каравая кусочек съешь, месяц сыт будешь. Крошки в поле выкинешь, урожай и вернётся. Я уже ему приказала. Я – богиня Жива, я своё слово держу! Мне только напоминать надо, кто из вас чего попросил, а то мне все просьбы людей не упомнить… Сорочки отцу с матерью отдай, не простые они, молодильные. Их грозовым дождичком окропило. Дождь от грозы – вода студеная, на огне молний кипяченая, он же – молоко тучи-кобылицы. Ясно тебе?
Заворожённый царевич протянул руки к подаркам. Как же не ясно? Чего тут не понять.
– Дедушка мой, тоже царь, батюшкин тесть, также вот омолодиться хотел, чтобы подольше царствовать. Только он не в грозу, а в три котла с водой и молоком нырять принялся. Убился до смерти.
Прея фыркнула:
– Знаю, видела сверху! Смеялась.
Царевич, довольный, тоже засмеялся.
«Забавный он, всё-таки, – решила про себя Прея. – Пусть радуется…»
«…Ночью над лесной избушкой трижды пролетала Сова, зыркая глазищами. Тебе бы, случайный охотник, как и прочим незнающим людям, показалось бы, что это ночная тьма сверкала зарницами. Но случайных людей в лесу да на болоте в ту ночь вообще не было…»
«Сказать, что ли, граду Ястребу, чтобы он передал грозе Орлу, а тот бы доложил Ворону? – рассуждала Сова. – Как на болоте леса дрожат, а сосны в лесу кланяются, будто Стихию Царевну видели?… Нет, не скажу до времени», – и улетела Сова.
Следующим днём князь-королевич, счастливый и сияющий, ворвался в избушку и закричал прямо с порога:
– Преюшка, Дивушка! Батюшка-то с матушкой омолодились! А мы уже и хлебушек раскрошили да в поля покидали. Озимые поднялись – кре-епкие! Живушка, Солнышко, мы тебя в гости ждём – на праздник…
– Сшшоветник, что ли, насшшоветовал! – выскочило из кладовки болотное