– Ты чего из чата вышел?
Сашка хмыкает. Он пытается вспомнить, когда в последний раз они говорили – нет, не нормально, а хотя бы просто говорили, не выбивая друг из друга дурь. Иронично, но всегда уверенный в себе, адекватный, спокойный Саня – Саня, который вообще-то терпеть не может лезть в драки – за последние несколько месяцев хуярился столько раз, сколько за всю жизнь не доводилось. Саня бы никогда, но сами лезли.
– А ты чего меня туда добавил? Или кто?
– Костян.
– Костян пизды получит.
Сплевывает и затягивается снова. Из-за злости и неприятной компании уже не холодно даже, так, чуть обдувает прохладным ветром.
– Сань… Мне похуй, можешь не верить, но я топор войны зарыть хочу вообще-то.
Становится до опиздения смешно.
– Зарыть? Ты меня самого неделю назад зарыть обещал.
– Школа кончается, братан! Хочу, чтоб нормально все было хотя бы эти месяцы. И последний свой день рождения в школе хочу отметить со всеми вами.
Славка упорно ищет способ заглянуть ему, Сане, в лицо. Эта привычка у него с детства, они столько лет дружили, никогда не бесило, а вот сейчас – бесит. Охренеть как бесит, хочется вмазать ему меж бровей, чтобы отвалил.
Курить уже не хочется – горько, да и с утра во рту только зубная паста побывала.
– Без меня, – холодно, как топором обрубая.
Славка матерится сквозь зубы, обходит его и становится напротив – чтобы их лица были на одном уровне.
– Ты че такой упрямый-то? Ну, Сань, ты мне скажи… Мы столько лет дружили, всякое было, и сейчас не исключение. Почему просто забыть нельзя?
Саня, наконец, поднимает голову и смотрит на него со смехом в глазах.
– Потому что, братан, я тебе теперь не верю. И никому из вас.
– Да не будем мы тебя трогать. Ни тебя, ни тему этой… Ну, всей этой хуйни с ориентацией.
Он неопределенно взмахивает руками, изъясняясь.
Сашка улыбается, но не потому что бред Славика его развеселил, а потому что у дверей в школу стоит Тёмка, а он так чертовски соскучился за эти выходные.
– Прости, Славка, но нет.
Он хочет хлопнуть бывшего друга по плечу, но почему-то в последний момент не решается. Неприятно как-то, кошки скребут на душе.
Пока идет в сторону дожидающегося его Темы (тоже скукожился от холода, а на лбу складка – хмурится, мелочь), отчаянно пытается не обернуться, не посмотреть. Не подойти и не переспросить – правда? Хочешь забыть все? А потом, увидев отвращение в чужих глазах (снова), въебать со всей дури, чтобы не смел больше заговаривать…
– Привет…
– Привет, Тёмка, – не обнимает, но проводит ладонью по спине – нежно так. И словно сам себе дает сил, прикасаясь к чужому телу. Потому что Тёма –