– А что это Гавриловы так и не приехали на выходные? – спросил женский голос.
– Да у них Михалыч собирался в эти выходные на охоту, а куда ж они без него? Дарья Степановна машину не водит и на автобусе не поедет, а со своим водителем Михалыч и сам жену не отправит – ревнивый, говорят, очень.
– Ревнивый-то ревнивый. А как надерется, ни одну юбку не пропустит, – мужской голос хрипло рассмеялся и тут же сорвался на кашель.
– Да все вы, козлы, одинаковые, как нажретесь под завязку, – сварливо возразили ему женским голосом.
Дальше Юльке слушать стало не интересно, и она вернулась в мастерскую. Значит, это не жилой дом, а чья-то дача. Тем лучше. Она безмятежно растянулась на лежанке и заснула, набираясь сил.
Из гостеприимного дома Юля вышла, когда стемнело. Осторожно перелезла через забор, поминутно оглядываясь по сторонам. Деревенька уже спала. Опять шел дождь. Юлька, наученная предыдущим опытом, натянула на ноги чужие галоши, тем более что кроссовки, в которых она путешествовала, так и не высохли. Копну светлых все еще окрашенных волос – свой первый и главный опознавательный признак, спрятала под вязанную спортивную шапочку, найденную все в той же куче старых вещей в мастерской.
Немного поплутав по деревне, Юлька, решительно двинулась в сторону каменных пятиэтажек и, в конце концов, вышла к автостанции – небольшому одноэтажному домику напротив рынка. И над тем и над другим заведением крупными буквами были аккуратно выведены названия «рынок» и «автостанция». Ни то, ни другое, конечно, уже не работало, зато рядом проходила автотрасса, и Юлька, совсем недолго простояв у обочины дороги, остановила громадный рефрижератор, который к утру довез ее до Екатеринбурга.
Водитель попался пожилой и малоразговорчивый. Вовремя приехать к месту доставки груза – это задача была для него первоочередной важности, поэтому его вполне удовлетворило объяснение Юльки, что та сбежала от родителей и едет в город к родной тетке в поисках хорошей жизни. Что он подумал про ночную попутчицу на самом деле, осталось неизвестным, но мужик промолчал всю дорогу, не приставая ни с ухаживаниями, ни с поучениями.
В салоне играло радио, и под мерное урчание громадной машины Юлька задремала.
Перед тем, как высадить девушку на окраине города, водитель напоил ее сладким крепким кофе из большого грушевидного термоса.
– Пропадешь ведь, – проворчал он, поджидая, когда Юлька спрыгнет с высокой подножки кабины.
– У меня здесь