Но это так, необходимое отступление от магистрального сюжета. А сюжет в том, что в роли вновь назначенного мэра Юрий Михайлович, в прошлом способный, но мало известный производственник с большим трудовым опытом, повел себя показательно твёрдо, то есть энергично и решительно, без всякой дискуссионной демагогии стойко отбивая наскоки народных избранников, пытавшихся во главе с тогдашним Главизбранником Русланом Имрановичем Хасбулатовым тянуть всех к ответу, обеспечивая при этом лично себе право на полную безответственность.
Дело в том, что человек во все времена ведет себя так, как ему позволяют, а Борис Николаевич Ельцин, провозгласив достаточно разнузданные «демократические ценности», позволил многим и многое из того, что позволять было ни в коем случае нельзя. Его громогласный рык: «Берите суверенитету, сколько унесете!» – воспринялся как разрешение горластому невежеству, наделенному депутатскими полномочиями, шумно вторгаться в любую сферу, даже не имея о ней никакого представления.
Поэтому в грядущую зиму страна (Москва – прежде всего) вступала в состоянии полного хозяйственного развала. Когда дело дошло до того, что от гостиницы «Россия» (где квартировал депутатский корпус) и до Спасской башни некому было расчистить заснеженные дорожки, и депутаты, чертыхаясь и матерясь, сами торили тропу в Кремль сквозь метровые сугробы, решено было Лужкова от должности, выражаясь современно, отрешить.
Я тогда репортерствовал из Кремлевского дворца в интересах кубанского радио и хорошо помню, как для объяснений на трибуну потребовали мэра. Он неторопливо прошёл через зал, поднялся к микрофону и со спокойной уверенностью (что по тем временам случай для чиновника, даже такого уровня, редчайший, если не единственный) сказал, четко подчеркивая основную мысль:
– Меня на эту должность избрали москвичи, и не вам, господа-товарищи, меня снимать! – а затем с не меньшим достоинством, поскрипывая английскими ботинками, удалился прочь.
Зал возмущенно взвыл, но Борис Николаевич, скульптурно украшавший главное место в президиуме съезда, только криво ухмыльнулся. Он уже состоял в перманентном противостоянии с депутатами и использовал любую возможность, чтобы выразить им свое истинное «фе».
Юрий Михайлович, как я понимаю, в те времена находился с Президентом в прекрасных отношениях и поэтому на своих противников мог с уверенностью плевать в любую сторону и с любого расстояния, что и делал, наживая как врагов, так и друзей.
А вот Руслан Имранович как-то умудрился эти отношения испортить, и когда