К тому же осенью Сталин отменил продовольственные карточки и провел денежную реформу, в результате большая часть населения стала влачить еще более жалкое существование, чем даже в войну. Поэтому если кто-то куда-то и зачем-то ехал, то непременно со своими харчами. В этом Трубилины не были исключением, к тому же Анна Акимовна всегда предупреждала:
– Деньги прячьте подальше! – их всегда в натяг.
Но братья советы пропускали мимо ушей, вполне уверенные, что за себя постоять смогут, и в Ростов ездили охотно, с удовольствием после станичной тишины погружаясь в суету огромного города…
За спинами старших как-то незаметно подрос Иван, рано повзрослел, особенно в суждениях. Он, кстати, больше всех ратовал за то, чтобы Николай учился в Ростове и непременно на врача. У себя в станице Ваня слыл парнем разумным и, что особенно радовало, быстро осваивал любое дело, за которое брался.
Например, неплохо играл на гармошке, старательно подбирая услышанную по радио мелодию. Тогда каждое утро оно звучало замечательными песнями первых мирных дней, успокаивающими душу после страшной войны, о которой напоминало, казалось бы, все окрест: руины эти тяжкие, калеки, заполнявшие городские улицы, нехватка всего самого необходимого, прежде всего одежды, еды, длиннющие очереди за всем, особенно мылом, которого в одни руки давали по два куска. Коля потом еще долго привозил родителям городские подарки – куски хозяйственного мыла, дурно пахнущего, но хорошо смывающего любую грязь. Им можно было очищать даже комбайновые моторы. Но это уже, когда мыла стало валом.
Бытовое уныние подавляла радость Победы, а для молодежи тем более, поскольку жизнь широко распахивала свои объятия, прежде всего уверенностью, что самое трудное позади. И Ванина гармошка часто отзывалась на все это мелодиями популярных песен, которые окрыляли душу и вселяли в сердце уверенность, что никакая вражья сила не посмеет поднять руку на страну, где ему посчастливилось родиться.
Особенно любил песни голосистые, мелодичные, такие как «Сормовская лирическая», «Летят перелетные птицы», более всего, конечно, «Одинокую гармонь»…
Снова замерло все до рассвета,
Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь,
Только слышно на улице где-то
Одинокая бродит гармонь…
Веет с поля ночная прохлада,
С яблонь цвет облетает густой.
Ты признайся, кого тебе надо,
Ты скажи, гармонист молодой…
Слова и музыка двух великих песенников, поэта Михаила Исаковского и композитора Бориса Мокроусова, могли растопить любое сердце, а когда гармонь в руках молодого улыбчивого парня под два метра ростом, так уж тем более. Станичным девушкам очень нравилось…
Вскоре известность шкуринского