Сидония несколько вечеров подряд забавлялась с настройками программы. Ее волосы то синели, то вставали дыбом. Она заставляла их завиться тугими кудрями, чтобы в следующую секунду сотворить из них нечто совершенно уже необыкновенное с помощью одного-единственного импульса. Затем она занялась моей шевелюрой, решив в итоге, что больше всего мне идут волнистые локоны цвета черного шоколада.
Наконец Сутера ню Эмпиреан исчерпала все свои познания об обычаях императорского двора. На заключительный урок она пригласила сенатора с матриархом, чтобы с гордостью продемонстрировать им наши достижения.
– Моя грандесса, я имею честь посоветовать, чтобы сигнатурой вашей дочери Сидонии стали ее прекрасные глаза. Только я предложила бы затемнить ей кожу еще на два тона, чтобы подчеркнуть их цвет. Что скажете насчет золотисто-коричневого? А ее прямой, аккуратный носик! Он просто великолепен! Какие бы модификации Сидония ни выбрала, она должна всеми силами привлекать внимание окружающих к своим глазкам и носику.
– А что скажете относительно Немезиды? – поинтересовалась матриарх.
Сутера запнулась, застигнутая врасплох ее вопросом. Посмотрела на меня, удивленная тем, что спектакль с моим обучением продолжается до настоящего момента. До нее никак не доходило, какую игру мы затеяли.
– Полагаю, она может выбрать любые сигнатуры на свой вкус. Как у всех искусственно спроектированных гуманоидов, у нее нет явных недостатков. Хотя, на мой взгляд, это не настоящая красота, вы согласны, грандесса? – Она заглянула в лицо матриарха, ища поддержки.
Но та молча ждала, на ее лице появились признаки растущего нетерпения.
– В общем, физический облик подобных созданий должен радовать глаз, поэтому ей не на что жаловаться, кроме носа. Вот его бы я настоятельно посоветовала исправить. По крайней мере, убрать эту неприглядную горбинку.
Я потерла переносицу, пытаясь припомнить, сколько раз ломала нос в драках, прежде чем была окультурена.
– Тогда выбираем глаза и скулы, – решила матриарх после некоторого раздумья. – Что скажете, Сутера?
– Ну… можно и так. Повторяю, вы вольны выбрать любую из ее черт. – Сутера рассмеялась и поправила свою прическу. – А если изменить ей цвет кожи?
– Хм-м… Вообще-то мы никогда не подвергаем своих гуманоидных существ меланиновой терапии, для того чтобы их легко можно было отличить от членов семьи. Однако для Немезиды, пожалуй, можно сделать исключение. Ты согласен, дорогой? – она взглянула на сенатора.
– А? Конечно, все будет так, как ты пожелаешь, – впервые подал голос муж.
– Я так и не поняла, в каком качестве Немезида отправится в Хризантему, – произнесла гувернантка, – но что бы ни выбрала в итоге моя госпожа, по моему мнению, вы не ошибетесь, сделав ставку на ее глаза, а высокие скулы всегда в моде.
Затем Сутера перешла к проверке наших знаний, засыпав нас вопросами. Я легко ответила на все, тогда как Сидония нервничала под ястребиным