Его уж не вернуть. За ним, качаясь, «Ать-два-ать!..»
Кровавая болит от дуры дырочка в груди…
«Портвейн из баночки успеет испариться…»
«Стою на полустаночке
И пью портвейн из баночки…»
Портвейн из баночки успеет испариться,
Пока стоишь один на полустанке.
Иди уже домой с моей страницы.
Дом на задворках северной столицы
Ждет, как родного (что совсем не странно),
Как ждешь ты эту дуру, как родную,
Хоть ясно, что сегодня не приедет.
Иди уже домой, а то продует…
Ударил хмель в башку его дурную.
Качаясь, он ушел, не став сюжетом.
«везде и всюду в хвост и в гриву не права…»
везде и всюду в хвост и в гриву не права.
пойду в субботу сдам на птичкины права,
а ну вас всех. и стану жить на небе.
не будет там ни песен, ни стихов,
а только дым и перья облаков,
и птичьи голоса, и клочья света.
я буду в небесах, где папин дым.
он так же, как и я, неудержим,
поскольку, как и я, неосязаем…
а может, в небе будет все не так
и кто туда стремится – тот дурак.
там поглядим, там поживем-помрем – узнаем…
«уют заключается в мелочах…»
уют заключается в мелочах.
так определяет уют балкона
наличие пепельницы и книжных полок.
пейзаж создает атмосферу окна.
так делает комнату теплой ее беспорядок,
когда уже знаешь,
где и что в нем лежит.
мне совсем не горит
уезжать отсюда.
давай останемся здесь?
здесь,
кроме пепельницы и книжных полок,
коврик лежит на полу балкона,
в окне не улица, а река,
то тучи,
то облака…
и комната любит нас всеми своими стенами и углами
заботливо хранит вещи,
ласкает снами…
пусто вовне.
и мне никогда не уйти отсюда.
я уже стала этими книгами и посудой,
пледом,
гитарой,
царапинкой на столе,
пеплом мальборо,
облаками в окне…
Прогноз погоды
Деревья без листьев и воздух морозный.
Зима будет снежной, и ночь будет звездной.
Потрескалось зеркало лужи стеклянной.
Зима будет светлой, любовь – безоглядной.
Толпа ребятни закидает снежками.
Свидание будет, как май, долгожданным.
Бегу, что есть силы, на ветер навстречу.
Февраль будет долгим, январь – быстротечным.
Бегу, по колено в снегу утопая
Наутро я буду простудой больная.
Ты будешь задумчив, а я несерьезна:
Чего, мол, нахмурился? —
Ночь будет звездной.
«ты как стайка взъерошенных воробьев…»
ты