Цепеш изрядно облегчил бы «уполномоченному» существование, сообщив имя, и, желательно, точный адрес искомого лица. Но, увы, пенсионер был скрягой.
Балансируя на зыбкой грани реальности, вампир зачем-то вспомнил о том, как Подагрус бормотал под нос о разносолах, когда провожал гостей к выходу.
«Огурчики, грибочки, томаты, чесночок…»
Под сей гастрономический бубнеж альбинос и соскользнул в черные перины забвения.
В такие мгновения Гримо по праву чувствовал себя капитаном судна, тонущего в бурлящих абсентовых водах. Как и всякое утро до этого, он покидал клуб последним. В его обязанности, как главы службы безопасности – и, собственно, ее единственного сотрудника, – входила проверка дверей и окон, с предварительным выдворением обслуги и последних клиентов, а также активизация сигнализации. Проделав указанные процедуры, Гримо вышел из клуба.
Ночной воздух приятно холодил лицо. За время непродолжительного пребывания в недре «Абсента» морлок успел решить, что табачный дым въелся через нос в самый его мозг. Именно поэтому привратник не любил бывать внутри.
Над улицами еще не распустилось красное марево, но Гримо уловил рассвет в воздухе. Этот запах был ни на что не похож. Сладковатый, слегка терпкий, как дорогие духи, которыми, бывало, за версту несло от клиентуры «Абсента».
Этот запах говорил о том, что пора возвращаться домой. Гримо давно перебрался из подземной Клоаки в верхний мир, город людей. Арендовал небольшую квартирку, оплачивал счета, ходил в ближайший супермаркет. Органично влился в Систему. У него даже были приятели среди обычных людей.
Но сотни предков, впечатанные в его ДНК, требовали возвращаться в убежище, едва забрезжит рассвет. Невзирая на мнимую цивилизованность, Гримо был тем же ночным зверем, живущим инстинктами, а не разумом, и алчущим человечины.
Тысячи лет, ночь за ночью морлоки выходили на поверхность, чтобы утащить с собой мертвецов, а то и живых, не способных дать отпор. Гримо был звеном в цепи поколений, и мясо, которое продавали в супермаркете, не казалось ему достаточно сладким. Однако, ради того, чтобы жить среди людей, наслаждаться благами и удовольствиями Системы, морлок был готов терпеть.
Тем не менее, он не заблуждался насчет того, что такое Система. Она была повсюду, контролировала всех и каждого. Это была огромная тюрьма с невидимыми решетками, именуемыми «безопасность», «правопорядок» и «закон». В оных клетях находились узники, члены современного развитого общества. Тысячи – добровольно, миллионы – не подозревая о том, что они в тюрьме, и лишь единицы знали о Системе, избегали ее или противодействовали.
Гримо видел, что с людьми делала Система: превращала в бездумных кретинов, уродующихся ради зарплаты в офисах, поклоняющихся лицам с телеэкранов, и потребляющих, потребляющих,