их. Не знаю, как он делал это вначале, и когда ему пришло в голову создать Сады Мечты такими, какими они были на момент начала моей истории, но к тому моменту это был целый мир, некая извращённая секта, со своими посвящёнными, своим уставом, своими адептами. Размещались они в четырёхэтажной башне, которую видно было только с моря, над которым возвышался замок; стены замка и скалы скрывали её от города и окрестностей. Попасть туда можно было только через потайной ход, скрытый от непосвящённых, покинуть – так же. На верхнем этаже были покои Хозяина, Голубой Зал, где он и несколько самых его доверенных и влиятельных гостей лично насиловали новеньких мальчиков, Красный зал, где происходили оргии и жертвоприношения, и будуары, где развлекались те гости, которые предпочитали мучить своих жертв, не убивая и не калеча их, те, кто ограничивался обычными побоями и связыванием. Этажом ниже находилась Галерея Сладкого Насилия, главное место Садов Мечты, где происходило главное, ради чего многие тайно посещали эту башню: где маньяки, убийцы, подонки предавались своей главной страсти: пыткам и медленному убийству своих жертв. Галерея опоясывала весь этаж, и здесь было всё, что только могло понадобиться извращенцам и маньякам: дыбы, тиски, жернова, железные девы, испанские сапоги, жаровни, всё, что только могла породить больная и злобная воля и фантазия. Здесь жертвам дробили кости, сжигали руки и ноги живым, вспарывали животы, жгли раскалённым железом, садили на кол, варили в кипящем масле; здесь стояла невыносимая вонь, пахло кровью, требухой, рвотой и мочой, калёным железом, гниющей и горелой плотью. Здесь кричали и рыдали, и здесь даже тогда, когда не происходило ничего, было жутко и мерзко. Ещё ниже этажом находились Девичник, где содержали девушек, и Домашний Приют, где жили удостоенные чести быть подручными Хозяина в оргиях и повседневной жизни Садов шестеро парней, а так же Конюшня, где жили остальные мальчики. Это было самое грязное и запущенное место, здесь воняло, и кроме соломы на полу не было ничего: ни столов, ни лавок, ни лежанок. Большинство гостей Хозяина были содомиты, и мальчиков было больше, чем девочек, ценились они выше, и отношение к ним было лучше, хотя помещение для них и было таким мерзким. Девочки физически содержались лучше: из-за особенностей женского тела, требующего чистоты и тепла, и ещё из-за Доктора, который, как уже было сказано, был фанатиком чистоты; но в остальном жизнь их в Садах Мечты была непрерывным кошмаром. Ненависть Хозяина воплотилась здесь в полной мере: он создал мир, в котором женщина занимала место, по его мнению, подобающее ей. Им нельзя было говорить, вообще, ни с кем, никогда. За попытку что-то сказать их сразу же били, жестоко и безжалостно. Чтобы они тайком, в одиночестве, не переговаривались друг с другом, их держали в стойлах, как скот, на привязи, чтобы не наложили на себя руки, надевая на лица глухие маски. Ни одежды, ни каких-либо повязок им не давали, как, впрочем, и юношам и мальчикам с Конюшни; на них не было ничего, кроме ошейника, и порой, чтобы отвести
