Поднимается буря. Руслан Бирюшев

едва успели распрощаться с экипажем самолета, пока из ангара выводили стоявший под парами вездеход. К вездеходу прицепили двухколесную тележку с топливом. Водитель и его сменщик были на местах – стоило пассажирам забраться на заднюю скамью, сделанную из простой доски, как машина сорвалась с места, укутанная белыми клубами пара. Начался второй этап путешествия, отложившийся в памяти Николая как сплошная тряска на кочках. Дронову, бывалому коннику, было не привыкать, а вот как себя чувствует Анастасия – он мог только догадываться. Девушка держалась молодцом, не жалуясь и поддерживая беседу с водителем о свежих новостях, но через несколько часов улыбка ее сделалась вымученной, а голос звучал все более сдавленно. Когда окончательно стемнело, вездеход остановился – водителю потребовалось разжечь огонь в фарах.

      – Совсем форму потеряла на кабинетной работе, – пожаловалась сыщица Николаю, выбираясь из машины. Через борт тем не менее девушка перемахнула ловко – не было похоже, чтобы у нее затекли ноги или спина. Оказавшись на твердой земле, она принялась делать несложные упражнения. Дронов, подумав, присоединился к напарнице. Со стороны это, вероятно, выглядело комично – огромный мужчина в мундире и изящная девушка в мужской одежде, синхронно выполняющие упражнения на фоне исходящего паром мобиля посреди ночной степи.

      Следующую короткую остановку сделали уже днем, перед тем как форсировать реку Сары-Су на пароме. Водитель с помощником опустошили прицепной бак, пассажиры же, изрядно замученные, вновь потратили свободное время на разминку. За рекой машина пошла быстрее – прицеп оставили под присмотром паромщиков, к тому же появилась более-менее наезженная грунтовка. Однако до узла железной дороги вездеход добрался ближе к полуночи. Вызнав расписание поездов, идущих на запад из Перовска, крайней восточной точки железнодорожной сети империи, Настя велела разбудить ее через час. После чего буквально свалилась в каморке станционного смотрителя, прямо в сапогах, даже не разобрав кровать, накрывшись с головой шинелью железнодорожника. Николаю хватило сил дождаться прибытия поезда – и в сон он провалился уже в реквизированном купе, на голой полке, подложив под голову сверток с постельным бельем…

      Здесь начинался более спокойный этап путешествия. Первые сутки в поезде сыщица и майор просто отдыхали от бешеной гонки, валяясь на койках, попивая чай, глядя в окно. Говорить не хотелось вообще ни о чем. На второй день Настя немного ожила и вновь стала прежней – пару часов они с Николаем обменивались подначками и подколками, вспоминая поездку на машине через киргизскую степь. А на очередной небольшой станции их нагнали служебные дела – сыщице передали запечатанное письмо.

      – Из Петербурга, не из Москвы, – заметила она, вскрывая конверт. – Значит, не от штаба Особой экспедиции, бери выше…

      Николай, заперев дверь купе и закрыв окно шторками, уселся за столик, налил себе чаю из одолженного проводниками термоса, стал терпеливо