Один зашел за перегородку и включил приемную консоль. Желтые линии подвели меня прямиком к терминалу. Таможенник – довольно молодой, с жидкими черными усами, – кисло улыбнулся.
– Ваш паспорт, подданный.
Я вытащил чип и осторожно положил в протянутую ладонь. Мое главное и единственное богатство. Все это я помню на удивление хорошо; сцена в таможне навсегда отпечаталась в моем сознании. За барьером и улыбающимся таможенником простирался Зевс. Нас разделяли простые формальности.
Таможенник сунул чип-паспорт в консоль. На небольшом экране появилось трехмерное изображение моей головы. Чуть ниже – ровные зеленые строчки. Внимательно изучив каждую букву, таможенник поднял голову, пристально поглядев мне в глаза.
– С какой целью явились в столицу, мистер Скиммер?
– С целью начать обучение, – ответил я. – Хочу поступить в один из местных университетов.
– Вот как? – таможенник ловко поднял бровь. – И какой же специальностью вы намереваетесь овладеть?
Я спиной чувствовал презрительные взгляды; таможенники ухмылялись.
– Что-нибудь, связанное с законом и правоохранительными органами. Пока еще не решил.
– Там большой конкурс, парень. Требования слишком завышены. – Таможенник доверительно наклонился. У него было несвежее дыхание, как сейчас помню. – Сам пробовал.
Я пожал плечами, бросив выразительный взгляд на консоль. Чип-паспорт выскочил на поверхность, повинуясь нервному нажатию клавиши. Я подставил ладонь, чтобы тут же спрятать нехитрое богатство в карман.
– У вас есть, где остановиться, мистер Скиммер? – спросил таможенник, вернув голосу сухой официальный тон. – Знакомые, родственники?..
Я покачал головой.
– Подыщу что-нибудь подешевле.
– Учтите, что у нас бродяжничество является нарушением закона. Вас примерно накажут, а потом доставят на родную планету, которую вы не сможете покинуть в течении нескольких лет.
Таможенники прыснули. Я чувствовал, что покраснел. Меня охватила горячая ярость, тут же сменившаяся холодом страха. Что, если все так и будет?.. Меня ожидало неминуемое поражение, с которым я не сумею смириться. Я себя знал. Упрямый, как соседский баран. Нет, домой я вернуться не мог. Стать посмешищем для целой планеты?.. Такой позор – хуже смерти.
– Пусть так, – ответил я. – Мне можно идти?
– Да, пожалуйста. – Таможенник отступил в сторону. Барьер поднялся, освобождая проход. – Вы свободны. Удачи.
Я кивнул и пристроил ремень поудобней. Зашагал вперед, глядя вперед и только вперед. Молчание служивых показалось мне музыкой. А за барьером – ни одной