Фрида отошла к окну.
– Вы готовы? Да? Ну так я вам скажу, что не нужно никакого письма. Только что подъехала Ольгина мама и идет сейчас по дорожке сада.
Она давно уже заметила издали княгиню, но все время молчала и не прерывала письма. Если уж она даст хороших грехов, то пускай хоть Ольга поработает. Таковы были все Гонтрамы – и отец, и мать, и дети все: они очень, очень не любили работать, но охотно смотрели, как работают другие.
Вошла княгиня, толстая, рыхлая, с огромными бриллиантами на пальцах, в ушах и в волосах – в общем, очень буржуазного вида. Она была какой-то венгерской графиней или баронессой и где-то на Востоке познакомилась с князем. Что они поженились, это было несомненно. Но несомненно было и то, что с первого же дня оба стали мошенничать. Ей хотелось настоять на законности брака, который по каким-то причинам с самого начала был невозможен, а князь, считавший его вполне возможным, старался изо всех сил воспользоваться пустыми формальностями и сделать его незаконным. Целая сеть лжи и наглого шантажа: прекрасное поле действий для Себастьяна Гонтрама. В этом процессе все было шатко, ничего не было определенного, каждое малейшее упущение тотчас же опровергалось противной стороной, всякая законность тотчас же опровергалась законами другой страны. Несомненным было одно: маленькая княжна. Как князь, так и княгиня признавали себя ее отцом и матерью, и каждый требовал Ольгу себе: этот плод их странного брака, которому должны были достаться миллионы. В данное время на стороне матери шансов было больше.
– Садитесь, княгиня! – Советник юстиции откусил бы себе скорее язык, чем сказал бы этой женщине – Ваше Сиятельство. Она была его клиенткой, и он не обращался с нею ни на йоту почтительнее, чем с простой мужичкой. – Снимите шляпу! – Он не помог ей даже. – Мы только что вам писали письмо, – продолжал он. И он подал ей послание.
– Ах, пожалуйста! – воскликнула княгиня Волконская. – Конечно, конечно! Завтра же утром все будет доставлено! – Она открыла свою сумочку и вынула большое толстое письмо. – Я, собственно, к вам по делу. Это письмо от графа Ормозо, – знаете…
Гонтрам наморщил лоб: только этого ему недоставало! Сам император не мог бы заставить его работать, когда он сидел вечером дома. Он встал, взял письмо.
– Хорошо, – сказал он, – хорошо, мы рассмотрим его завтра в бюро.
Княгиня воспротивилась:
– Но ведь оно спешное, важное…
Советник юстиции перебил ее:
– Спешное? Важное? Скажите на милость, откуда вы знаете, что оно спешное и важное? Понятия вы ни о чем не имеете! Только в бюро мы можем выяснить это. – И затем тоном снисходительного упрека: – Княгиня, ведь вы же интеллигентная женщина! Вы тоже ведь получили кое-какое воспитание! Вы должны бы знать, что людей не обременяют делами вечером, когда они дома.
Но княгиня продолжала настаивать:
– Ведь в бюро я вас не застану. На этой неделе уже четыре раза была там…
Гонтрам рассердился:
– Так приходите на будущей неделе! Неужели вы думаете, что