– Чайник вскипел. – Юля обернулась на звук маминого голоса. – Принести сюда, или посидим в кухне?
– В кухне, – обняв мать, которая едва доставала ей до плеча, Юля поцеловала ее в гладко причесанную макушку. – А елку уже украсили?
– Тебя ждали.
– Хорошо!
Именно так она себя и чувствовала.
После обеда нагрянула Надя. Вместе с ней в квартиру ворвался морозный воздух и своеобразный, характерный только для этой женщины шум. Казалось, от ее энергии даже воздух искрился электричеством.
– Отдохнула? – Юля не успела ответить, а Надя уже продолжила: – Собирайся. Едем в ресторан. Мне нужен свежий глаз.
– С корабля на бал?
– Не ной. У тебя было достаточно времени, чтобы выспаться. Или посетить салон красоты. Хотя, о чем это я? Ты, и салон красоты… А какая девчонка была! Что с тобой англичане сделали? Одомашнили до неприличия.
– Это не они, – возразила Юля. Имя Белецкого крутилось на языке, но она не стала произносить его при родителях. – Жизнь. Может, я завтра взгляну на все скопом? Ты за ночь еще что-нибудь придумаешь.
– Отговорки не принимаются. Тем более, такие неоригинальные.
– А какие годятся?
– Свидание с интересным мужчиной, к примеру.
– Я еще не успела познакомиться с кем-то новым.
Снимая с вешалки пуховик Юли, подруга подмигнула:
– Новое – это хорошо забытое старое.
– Иди, дочка. Развейся.
Валентина Николаевна тихонько подошла сзади. Погладила Юлю по спине.
– А как же вы с отцом?
– Мы подождем. Иди-иди. И слушайся Надю. Она – хорошая девочка.
– Кажется, в школе ты говорила совсем другое. Что-то типа: «С ней не соскучишься».
– Так я и не отказываюсь. С ней и сейчас не соскучишься, но тебе именно это и нужно. И возьми-ка лучше дубленочку. Я ее проветрила. Ты в ней на Снегурочку похожа.
Юля пригладила руками непослушные светлые кудри и покачала головой.
– Сговорились. Ладно. Сдаюсь.
Ресторан оказался небольшим, но очень уютным. Витиеватый стиль в интерьере подходил к названию «Франц». Круглые столики, на каждом из которых красовалась отдельная настольная лампа, скатерти до пола, стулья с изогнутыми спинками, стены с фотографиями начала века, пол, выложенный мозаикой – все выглядело гармонично, но не отвлекало внимание посетителей от главного – еды и беседы.
– Как тебе?
Услышав искренний интерес к ее мнению, Юля удивленно взглянула на подругу.
– Тебя это действительно волнует?
– Я же человек, в конце концов. Более того, женщина. И, конечно, меня волнуют такие вопросы. Правда, интересуюсь я не у каждого. Так, как?
– Мне нравится. Уютно. Только…
– Что?
– А танцы будут? Не вижу здесь подходящей площадки хотя бы для желающих потоптаться.
– А