– Ее убили, – медленно произнес он.
– Кого?
– Мариночку…
– Какую Мариночку? Ты что несешь?
– Мариночку, – Никита с трудом протолкнул слова сквозь зубы. – Жену шефа.
– Корабельниковскую молодуху? – Левитас благодаря все еще продолжающимся посиделкам в бане на Крестовском и в кафе «Алеша» на Большом был в курсе всех Никитиных дел. – Да что за фигня?!
– Ее убили. Но я – не убийца… Я просто видел тело… Просто видел тело, вот и все…
Переложить ответственность на сухие милицейские плечи Митеньки – это и вправду было то, что нужно. Никита глухим и совершенно равнодушным голосом поведал Левитасу о том, что увидел в квартире; он ничего не забыл, включая бокал на краю ванной и кожаную жилетку на полу. Следом за жилеткой шла парочка по вызову, вот только о пакетах Никита распространяться не стал – вспомнил о тигровой орхидее. Закончив рассказ, он почувствовал странное облегчение, хотя и несколько подлого свойства, если задуматься: умыв руки, он заставил напрягаться старого дружка. Да еще в свободное от окаянной работы время.
– А ты того… Не преувеличиваешь? – осторожно спросил Митенька, когда Никита закусил кровавую историю водкой. В его устах это прозвучало как «Кончай заливать, козлище!».
– Можешь съездить и посмотреть, – у Никиты не было сил пререкаться.
– Та-ак… Значит, ты завернул в городскую квартиру босса и обнаружил там два трупа?
– Два голых трупа… Хозяйки и ее телохранительницы…
– Да-а… Баба-телохранительница – это, знаешь ли… Тухляк… И вообще – тухляк.
– Что именно?
– Да все, – в сердцах бросил Митенька. – Все, что ты мне рассказал – тухляк!
– Я сказал тебе правду.
– И что же ты не заявил?
– Заявляю. Вот тебе и заявляю. Ты же у нас сотрудник убойного… Тебе и карты в руки.
– А эти двое – тоже смотались?
– Да…
– Отзывчивые у нас граждане, ничего не скажешь… Загнить успеешь, пока почешутся.
– И что ты собираешься делать? – Вопрос был глупым, не менее глупым, чем поведение Никиты в квартире Корабельникоffа.
– А ты?
– Поеду домой, к Инге… Устал…
– Слушай, Кит… Только честно… А у тебя с этой дамочкой… ну того… Ничего не было? Если было – тебе проще сказать об этом сейчас. Мне.
Если у Никиты что-то и было с семейством Корабельникоffых, то скорее с самим Окой Алексеевичем. Нежнейшее черно-белое «Я думаю, это начало большой дружбы». А смерть Мариночки была цветной. Темно-вишневой.
– Нет. Ничего не было…
– А у тех двоих? Что они делали в квартире?
– Понятия не имею… Скорее всего, приехали по вызову…
– По вызову? Оба?
– Ну да… Думаю, Мариночка решила развлечься… Слегка… В день своего рождения…
– Оригинально. И не отпустила телохранительницу?.. Ладно, собирайся и двинем…
– Куда?
– Куда?