Опишем бегло этого человека, который должен стать героем нашего повествования.
Англичанин был в том возрасте, когда еще хочется познавать мир: двадцати восьми или тридцати лет, роста выше среднего, стройный; белокурые, вьющиеся от природы волосы падали кольцами на его высокий лоб. Небольшие бакенбарды такого же цвета обрамляли белое, без каких бы то ни было изъянов лицо, слабый румянец покрывал его щеки, а красивые голубые глаза дополняли выразительный, не лишенный благородства образ. Описанная нами его внешность могла бы показаться слишком женственной, если бы на лице не отражалось выражение решимости и отваги. На молодом человеке было парусиновое пальто, которое, намокнув от дождя, вырисовывало гибкий и в то же время сильный стан.
В тот момент, когда наши герои вошли в храм, раздался резкий крик совы. Казиль остановился. Через минуту крик совы повторился, но уже с другой стороны. Юноша сделал несколько осторожных шагов по каменному полу, затем снова замер. Закрыв глаза, он пробормотал сквозь зубы:
– Наши братья бодрствуют…
– Ага! – воскликнул англичанин, засмеявшись. – Ночные птицы не очень-то уважают священное место!
– Господин, – ответил Казиль, – сова освящена Шивой.
– У вашего бога, кажется, дурной вкус, – дрожащим голосом пробормотал Стоп. – Сова – проклятое творение природы. Она приносит несчастье. Я ненавижу этих ужасных птиц. Когда они собираются ночью на старых крышах Осбери, я беру ружье и начинаю охотиться на них, убивая без всякого сострадания. Их отвратительный крик в этом каменном мешке не предвещает ничего хорошего. Уйдем отсюда, пока не поздно, ваша честь, уйдем как можно скорей.
– Ты очень похож на мокрую курицу, мой бедный Стоп! – улыбнулся англичанин.
– Не знаю, курица я или нет, – жалобно пролепетал лакей, – но я знаю, как неприятно быть мокрым с ног до головы. Я словно искупался в холодной Темзе. Между прочим, это весьма вредно для здоровья, так можно во цвете лет заработать ревматизм. И дай бог, чтобы я отделался только ревматизмом!
– Ты трус!
– Трус? О нет, я не трус. Никогда! Никогда…
– Кто же ты?
– Всего лишь благоразумный человек. Я отдал бы все свое годовое жалованье за то, чтобы вы походили в этом на меня.
– Довольно болтать, Стоп! Поищем лучше пристанище среди этих развалин. Гроза, как мне кажется, усиливается, черт возьми!
– Ваша честь! Ваша честь! – вскричал Стоп. – Ради Бога, ради Неба, не призывайте черта в это проклятое место. Мы и так зашли слишком далеко, и всякое может случиться… да вот… ах, боже мой…
Произнеся последние слова сдавленным голосом, Стоп громко вскрикнул, показывая рукой влево. Он начал пятиться, словно перед ним возник призрак