– Да, я была любовницей Барраса. Более того, кажется, я беременна от него. Ну, что вы скажете? Что мне делать, как поступить – решайте, – залилась она самыми правдивыми слезами, на которые любая женщина большая мастерица. К ее большому удивлению, никакой бури, а тем более корсиканского урагана не последовало. Довольно спокойно Наполеон сказал:
– Ну что же, давай поженимся! Думаю, здесь никаких препятствий не предвидится…
Ошарашенная таким неожиданным предложением, Жозефина не знала, что ей делать, как ей быть, какой дать ответ соискателю ее руки. Да и что скажет Баррас, которому она присягнула на вечную любовь? Голова у нее шла кругом. На следующий день она отправила директору во дворец записочку с просьбой немедленно приехать к ней на улицу Шантарен.
Заинтригованный Баррас приехал. Она встретила своего любовника и господина, томно вытянувшись во весь рост на софе, на эротический манер знаменитой светской львицы мадам де Рекамье, супруги самого богатого в стране банкира, и эта ее поза будет запечатлена навечно французским художником Жераром. Войдя к ней в будуар, он с одобрением оглядывал ее уютное гнездышко, на которое он выделял немало денег из государственной казны.
– Ну, моя маленькая креолочка, – начал с улыбкой он, стараясь скрыть торчавшие вставные зубы. – Как поживаешь, что новенького в твоем аристократическом мире? По какому поводу ты отрываешь меня от важных государственных дел? Кстати, сегодня утром я говорил о военных проблемах с твоим корсиканцем. Я попенял ему за дорогие подарки, которые он тебе делает. Говорят, их стоимость превышает жалованье его солдат, героев вандемьера. Уж лучше бы он послал эти деньги семье. Они бедствуют на своей нищенской Корсике. Знаешь, что мне ответил этот наглец? «Подарки, которыми вы меня попрекаете, – это подарки моей невесте. Можно ли, гражданин директор, меня за это упрекать?» Ты что, на самом деле его охмурила? Ну что же, женатый офицер увереннее стоит на ногах и активнее сопротивляется невзгодам. Придется и мне сделать ему свадебный подарок – поручить командование Итальянской армией. Давно он уже делает по этому поводу прозрачные намеки.
– Вы сами просили меня перетащить генерала на нашу сторону, разве не так?
– Конечно, я и не отпираюсь. Когда филистимляне захотели покончить с Самсоном, разве они не обратились за помощью к Далиле? Надеюсь, что ты пригласила меня к себе не ради этого, моя дорогая? Кажется, ты угодила в ловушку и теперь хочешь выкарабкаться оттуда с моей помощью. Ну, признавайся, как далеко зашла твоя с ним интрижка?
– Он хочет на мне жениться, – всхлипнула она, подергивая своим античным носиком. – Ну, не абсурд ли? Что ему ответить, дорогой, скажи, я тебя умоляю?
– Выходит, ты нарушила данные тебе инструкции, и дело зашло слишком далеко, – протянул Баррас— Но я на тебя за такое самовольство не сержусь. Ты думаешь, я этого не знал? Да