***
Джиджи едва успела спрятаться за соседней палаткой, как Юля вышла на улицу. «Только бы не заметила», – думала девушка. Но Юля даже не посмотрела в ее сторону и поспешила куда-то в другую сторону. Джиджи села прямо на холодную землю. Они хотят убить Таню. Но за что? За то, что она – вампир? И все? Таня ведь ничего им не сделала. Джиджи почувствовала, как к горлу поднимается ком, ей стало трудно дышать, затошнило. Надо что-то делать. Но что она может? Ведьмы не послушают ее. Джиджи растерла по лицу скатившиеся слезы. Ну какое ей дело до этой вампирши? Почему ей не все равно? Но Джиджи понимала, что если сейчас она ничего не предпримет, если закроет глаза на убийство невинной девушки, то сама будет ничем не лучше ведьм, которые ее застрелят. Она решила действовать и через минуту уже стояла напротив взволнованной вампирши и сбивчиво рассказывала ей об услышанном.
Таня выслушала ее, не перебивая, затем плюхнулась на пыльную дорожную сумку и закрыла лицо руками. Джиджи выдохлась и не могла надышаться, но Тане было гораздо хуже. Наконец, вампирша смахнула слезы, глубоко вдохнула и улыбнулась Джиджи какой-то доброй, но грустной улыбкой.
– Спасибо, что предупредила. Спасибо за то, что относилась ко мне… по-человечески.
У Джиджи внутри что-то сжалось. Она села рядом с Таней и обняла ее.
– Я сделаю все, чтобы помочь тебе! Тебя никто не убьет!
– Зачем тебе это? – Таня искренне не понимала этого. – У тебя будут проблемы из-за меня.
– Мне все равно! – заявила девушка. – Я не смогу жить, если допущу такую несправедливость. Я не прощу себя, если не попробую тебя спасти. Значит так, у меня есть план. Я проберусь в Ольгину палатку и найду ключи от твоего браслета, – она кивнула на широкое металлическое кольцо, сжимающее ногу вампирши и приваренное к цепи.
– А если попадешься?
– Ольга вышла, она сейчас на маникюре. Минут тридцать у меня точно есть, а скорее всего больше.
– Будь осторожна.
Джиджи кивнула и исчезла снаружи.
***
Стараясь не напрягать раненую руку, я с трудом натянула на себя форму и вышла на улицу. Волосы развеял теплый ветер. Я поморщилась и прикрыла глаза ладонью. Солнце в зените. Как редко оно теперь светит, даже глазам больно с непривычки. Скоро мы все уподобимся вампирам, начнем слепнуть от любого яркого света.
Я шла туда, где скопилось несколько сестер и женщин из лагеря. Увидев меня, Маша напряглась, хоть и не показала этого. И было из-за чего. Я прошла сквозь толпу. Блондинка сидела за столом с разложенными на нем инструментами для маникюра и стрижки и премило улыбалась мне. Я окинула взглядом стол и сложила руки на груди.
– Это что такое?
– Оль, ты не ругайся, – вкрадчиво начала она, – я же только инструменты…
– Кажется, я не раз говорила, как отношусь к мародерству, – перебила я.
– Оль, она решила, что нам всем надо снять стресс, – подоспела на выручку Юля. Тоже мне, защитница. –