Знаю, что Сахиль одержим бредом! Остановить его я не в силах. Ну что я сделаю! Что? В психушке, если сдам, он долго не пробудет! Его деньги сделают нужное дело, и он будет, как и прежде, на свободе, только уже с той разницей, что на одного врага у меня станет больше. В полицию – и того смешнее! Куда? Что с ним сделать?
Сахиль рассказал мне план наших с ним действий. Я подчинилась, иного выхода мне не оставалось. Он был прав, у меня мало времени, иначе он поубивает ни в чём не повинных людей.
* * *
Прошла неделя. Пора выписываться. За день до выписки к Алле заходил Сахиль. Сказал, что не сможет забрать её: срочно улетал по делам.
В день ухода из больницы Алла обратилась в регистратуру, чтобы взять выписку… Медсестра, заполнявшая паспортные данные в документе, спросила Аллу:
– Ваше имя?
– Алла… – уверенно отчеканила пациентка.
– Алла?! – удивилась медсестра, скорчив мимику своего лица.
– Аслан! – Алла, быстро поняв, что оконфузилась, нервозно себя поправила. – Паспорт мой перед вами – зачем меня переспрашивать?
Аслан по паспорту, взяв выписку с врачебными рекомендациями, быстро направился прочь из клиники.
У выхода Алла ощутила отвратительный запах карбида и кислородной сварки: где-то что-то приваривали. Мимо спешно прошла женщина с ребёнком трёх лет, он сидел в коляске и смотрел на Аллу вполне обычным детским взглядом… Через несколько секунд техническая вонь сварки на мгновение сменилась вспышкой цветочного запаха, который возник прямо в носовой полости. Это сгущённый запах тюльпанов. Алла даже может назвать конкретный их вид – тюльпаны Кауфмана. Они произрастают как раз в её родных краях – в Тянь-Шанских предгорьях. В этом запахе ощущается чьё-то присутствие и какое-то безграничное пространство. Вспышка запаха внезапно прошла – карбидная вонь вернулась. Но выражение лица ребёнка, которое ещё совсем недавно имело вид вполне детский, сейчас изменилось кардинально. Он, улыбаясь, смотрит на Аллу так, будто знает её уже целую вечность. Не сводя с неё своих глаз, малыш застенчиво извлекает свои крохотные ручки из глубин коляски, поднимает их вверх и по воздуху двумя указательными пальцами рисует форму сердца. Мать его прибавляет ход, выходит из здания больницы, и малыш исчезает из поля зрения. Алла пребывала в объятиях странного ощущения. Не могла понять, что это было.
Она следует к выходу… Стоя у порога клиники, у истока той тоненькой тропинки, что выводит пациентов из больничного окружения в прежний мир, Алла чувствует, как свежие струйки ощущений просачиваются в её сознание сквозь недавно образовавшееся чувствительное «окошечко» на её левой голени. Мир стал дорисованным, более дополненным. На фоне привычной реальности Алла видит наложенные