Кристоф, Демид, Бадухмад и двое других моряков старались лишний раз не шевелиться, увидев, к чему может привести всего один необдуманный поступок. Впрочем, думать о происходящем они тоже старались как можно меньше, так ведь и с ума сойти можно, в чем они тоже уже наглядно убедились.
– Надо было вас послушать, – извиняющимся тоном пробормотал побледневший Кристоф. – Ну, пошли обратно?..
Они осторожно зашаги назад по коридору, и желанный выход, кажется, начал им поддаваться, неохотно приближаясь к дезориентированной пятерке. Капитан шел впереди, поэтому он первый добрался до шторы каюты, в которой спрятался от своих страхов его подчиненный. Нельзя его здесь оставлять.
Осторожно откинув ткань в сторону, Кристоф заглянул внутрь, и тут же его взгляд наткнулся на полуистлевший труп, облаченный в лохмотья, которые некогда были одеждой того моряка с «Отважной куртизанки». Внутри каюты царил беспорядок, словно кто-то старательно искал какой-то необходимый ему предмет, узкое окно-бойница напоминало птичье гнездо из щепок, углы и стены покрывали глубокие царапины, доски обшивки были расшатаны, но все еще крепко держались на своих местах.
– Ой, какой старый мертвый, – из-за плеча капитана выглянул Бадухмад. – Он старался искать выход с этой палка?
Действительно, в руке трупа была зажата какая-то кочерга. Наверное, именно ее искал попавший в ловушку матрос, когда сабля пришла в негодность. Она, кстати, лежала рядом – безнадежно погнутая, затупленная и покрытая многолетней ржавчиной.
– Так ведь не бывает, – еле выговорил Кристоф. – Он ведь скрылся из виду всего на пару минут. А тут как будто десяток лет прошел…
– Это наш? – изумился кажирец и внимательнее присмотрелся к останкам. – Ага, тряпка похожий. Но мы ему больше не помогай, пора ходить дальше.
Невозмутимости чернокожего матроса можно было только позавидовать. Да и остальные моряки отнеслись к гибели товарища достаточно равнодушно – за последнее время им довелось увидеть столько странных вещей, что, кажется, они навсегда забыли, что такое удивление.
– Да, – согласился капитан. – Идем дальше.
По мере неторопливого продвижения к выходу Кристоф заглядывал в другие каюты, и везде ему открывались ужасные картины, преисполненные отчаянием, страхом и безумием. За приоткрытыми и разодранными в клочья шторами покачивались самоубийцы-висельники, отбрасывая на пол тусклую тень