– Это имя я слышал, но не помню, в чем его преступление. Ублала – вон тот?
Он показал на возвышающуюся над всеми фигуру в плаще.
– Да. Тартенал-полукровка. Так что ему добавили двести доксов к штрафу.
– И что же он сделал?
– Лучше спросить – чего не сделал? Три убийства, уничтожение имущества, нападение, похищение, сквернословие, мошенничество, невыплата долга и публичное мочеиспускание. И все за один вечер.
– Скандал в ссудной кассе Урума?
Преступник сбросил плащ и остался в одной набедренной повязке. Его гладкая кожа была исполосована кнутом. Мышцы казались огромными.
– Именно так.
– И сколько же на него повесят?
– Четыре тысячи триста.
Брис увидел, как на спину мужчине вешают громадный прочный мешок.
– Странник спаси, он же ни гребка не сделает!
– Никто и не спорит, – сказал Герун. – Ставят на бульки, барахтанье и исчезновение. Ни гребков, ни выныриваний.
– А выплаты?
– Семьдесят к одному.
Брис нахмурился. Это может означать только одно.
– Вы уверены, что ему удастся!
На его восклицание начали оборачиваться, шум разговоров усиливался.
Герун склонился над перилами и шумно выдохнул сквозь зубы – вышел печально известный присвист.
– Обычно полукровки тартеналов наследуют худшие качества, – тихо пробормотал он с улыбкой. – Но не Ублала Панг.
Над толпой, забившей мостки и ярусы, и с другого берега взвился рев. Охранники повели преступника по пристани. Ублала горбился, сгибаясь под тяжестью мешка. У самой воды он отпихнул стражников и повернулся.
Стянул набедренную повязку. И выпустил высокую струю мочи.
Где-то запричитала женщина.
– Это тело не пропадет, – благоговейно сказал один торговец, – подберут на Водоворотах. Я слышал, есть хирурги, которые могут…
– Ну, уж ты бы точно и пикс заплатил, Инчерс! – хмыкнул его спутник.
– Мне не требуется, Хулбат, за собой следи! Я просто сказал…
– А десять тысяч женщин просто мечтают!
Внезапно наступила тишина – Ублала Панг повернулся к каналу.
И вошел в воду. По бедра. По грудь. По плечи.
Через миг его голова исчезла в мутной воде.
Он не барахтался, не молотил руками. Те, кто ставил на исчезновение, заулюлюкали. Толпа расступилась, игроки наседали на букмекеров.
– Брис Беддикт, какова тут ширина?
– Сотня шагов.
Собеседники стояли, опираясь на перила. Через мгновение Брис вопросительно посмотрел на финадда. Герун кивком указал на пристань.
– Следите за веревкой, приятель.
У страховочной веревки царило непонятное оживление, и Брис увидел – как и все остальные, судя по шуму голосов, – что веревка еще движется.
– Он идет по дну!
Брис не мог отвести глаза от веревки, которая продолжала раскручиваться.