Витёк всё так же тихо стонал в углу, когда усталый, но довольный донельзя Семён ввалился в вагончик и принялся опустошать пакеты, выкладывая покупки на грязный стол, предварительно смахнув с него вчерашние объедки.
Сначала Витёк только водку углядел. Полусогнувшись, добрался до табурета, угнездился на нём, свинтил дрожащей рукой крышку, налил полстакана, опрокинул в заросший недельной щетиной рот.
Посидел, зажмурившись, покачался из стороны в сторону, выдохнул, налил снова, уже поменьше, выпил и прояснившимися глазами стал закуску искать. И тут, как говорится, впал Витёк в полную прострацию.
– Ущипните меня… – пробормотал он, обшаривая восхищённым взглядом ломившийся от продуктов стол.
Ай да Семён, было на что посмотреть!
Сало, колбаса, картошка вареная, укропчиком облепленная, консервы разнообразные, огурцы и капуста солёные, сыр двух сортов, сметана, масло, икра кабачковая, булка хлеба и батон нарезной…
Семён, тем временем, весело насвистывая, вывалил два пакета на свою кровать и теперь стоял, курил дорогую, с длинным фильтром, сигарету, явно над обомлевшим Витьком посмеиваясь.
Витёк голову почесал. Встал неуверенно, облокотился на спинку кровати, смотрел, почти не дыша.
Мыло, бритвенный прибор, лезвия к нему, носки, швейные иглы, почтовые конверты, салфетки, прищепки, зубочистки, щётка и крем для обуви, кнопки канцелярские, пакетики жевательной резинки, и ещё куча разных, полезных в хозяйстве вещей, включая даже грелку и детскую соску-пустышку.
– Ты, что, Семён, супермаркет ограбил? – шёпотом поинтересовался Витёк и, взяв с кровати батончик «Сникерса», покрутил его перед глазами.
– Положи на место. У тебя всё равно зубов нет. Я тебе зефиру купил, розового. Пойдёт, под водку-то? – засмеявшись, ответил Семён и устало потянулся.
– Садись, жуй… – кивнул он на стол. Витёк осторожно отрезал кружок колбасы, понюхал его, положил обратно.
– Да ешь, не волнуйся, всё свежее…
Удивление Витька забавляло Семёна. Он ощущал себя волшебником, подарившим другу нежданный праздник. Душа пела и веселилась.
Мелькнуло желание помучить ничего не понимавшего кореша, помурыжить его, но Семён не поддался искушению. В эту минуту он был великодушен как никогда. Наступил, наконец, час его триумфа и хотелось поделиться распиравшим грудь счастьем, как делятся куском хлеба и глотком воды, пусть и Витёк порадуется, пусть хоть на этот вечер сбросит он тяжесть бездомной жизни, как сбросил Семён, и они посидят и обсудят всё достойно, и решат, как быть дальше… Но нет, конечно же, сегодня не получится, дружок заметно уже окосел. Так ничего страшного, будет и завтра день и послезавтра. Теперь спешить некуда. Теперь всё устроится…
Семён присел к столу, сноровисто открыл консервы,