Эмоции зашкаливали, в горле пересохло, и, наплевав на приличия, я устало опустилась на пол, уткнувшись лбом в его колени. Рантаир вздрогнул, но не отстранился, и я на одном дыхании призналась в самом главном:
– Я боялась рассказывать о себе. Думала: вам это не понравится, особенно после того, как вы так хорошо ко мне отнеслись. А потом… Потом ты стал для меня настолько необходимым и важным, что теперь мне трудно держаться от тебя на расстоянии. Честно говоря, я даже не мечтала, что, дожив до двадцати трех лет, наконец встречу такого, как ты.
Я подняла голову и посмотрела Рантаиру в лицо. Он сиял, в нем было столько надежды, радости и чего-то еще, во что я боялась поверить.
Эльтар наклонился и хрипло произнес:
– Я тоже даже мечтать не мог, что доживу до сорока семи и наконец встречу свою торваду.
Моя челюсть, наверное, отдавила ему ноги.
– Как это – сорок семь? Ты хорошо сохранился…
Он подхватил меня под мышки и, посадив к себе на колени, обнял.
– Не волнуйся, для рокшан – это самый расцвет жизни. И для меня, благодаря тебе, теперь тоже. Вот Дару уже шестьдесят один, но он по-прежнему одинок.
Рантаир осторожно погладил мою голову, снял резинку с волос и запустил ладонь в мою шевелюру. С улыбкой в голосе он признался:
– Я мечтал об этом с той секунды, как увидел тебя лежащей без сознания.
Я тоже запустила руки в его волосы.
– Знаешь, они действительно прекрасны: белые, как свежевыпавший снег, гладкие и мягкие как шелк. И такие длинные! – Я хитро взглянула на него. – И насколько ты близок к императорской семье?
Он немного помолчал, потом улыбнулся в ответ и, так же хитро прищурившись, проворчал:
– Довольно близко, моя Аттойя! Даже гораздо ближе, чем мне бы хотелось.
Я погладила его лицо, потом тихо и неуверенно спросила:
– Рантаир, ты станешь моим хранителем?
Он взял меня за подбородок и поднял его так, чтобы смотреть мне в глаза:
– Эльтарина Ева, стать твоим хранителем для меня большая честь. Надеюсь, со временем, когда мы станем ближе, ты согласишься стать моей лианэ!
Я смотрела на него, не веря своему