Они назвали мальчика Джон Хэдли Никанор – Никанор в честь матадора Никанора Вильяльты – и сообщили Изабель Симмонс, что он «просто чудо», у него глаза и нос Эрнеста и копна темно-каштановых волос. Эрнест рассказал, что, когда ребенка кормят, «он шумит, как маленький поросеночек», и заметил: «Он идеальный, а тело очень красивое». Они стали называть его Бамби, потому что он «казался круглым и прочным».
Эрнест и Хэдли начали строить планы покинуть Торонто и вернуться в Париж, когда Хэдли с ребенком была еще в больнице. Эрнест вернулся в редакцию, и Хиндмарш стал распекать его за то, что тот не заехал в контору прежде, чем ехать в больницу. И тогда Эрнест окончательно решил уехать. К счастью, в конце октября его перевели в редакцию «Стар уикли». Здесь он вновь стал писать статьи, во многом отталкиваясь от своих европейских впечатлений; он написал статьи о корриде и ловле форели в Испании, Германии и Швейцарии. После того, как они договорились о дате отъезда – 1 января, – он разразился потоком заметок и писал обо всем – от ночной жизни Европы до букмекеров в Торонто. Он выдал три совершенно поверхностные статьи о том, как празднуют Рождество в Швейцарии, Италии и Франции.
Хемингуэй не имел никакой возможности уделять время собственному творчеству, и пропасть между парижской жизнью и тяжестью журналистской работы стала казаться почти сюрреалистичной. Он беспокоился о своем душевном состоянии и о том, какое влияние это может оказать на литературную работу. Он написал Паунду: «Почувствуй, насколько я полон ненависти и как чертовски, сучески, тошнотворно устал, будто все, что я делаю, не будет иметь никакой ценности». Эрнест официально уволился с работы в декабре и забрал последний гонорар накануне Нового года. Ходили несколько легенд о том, как Эрнест уволился и отомстил Хиндмаршу – может быть, потому, что коллеги-журналисты с удовольствием представляли противостояние. Хиндмарша не любил никто.
На Рождество Эрнест ненадолго съездил в Оак-Парк. Радость семьи от встречи с сыном и братом, которого они так давно не видели, была немного испорчена разочарованием оттого, что Хэдли и Джон Хэдли Никанор не приехали. Эд Хемингуэй сказал Эрнесту: «Мне хочется убежать отсюда в Торонто и Нью-Йорк, чтобы посмотреть на него. Жаль, что не предоставился шанс». Хэдли и Эрнест украдкой покинули квартиру на Батерст-стрит, потому что им пришлось нарушить арендный договор. Даже будучи новоиспеченным родителем и безработным писателем, Эрнест, похоже, с огромным облегчением стряхнул прах со своих ног и 14 января взошел на борт парохода «Антония», направляющегося во Францию.
Глава 8
После того как Хемингуэи прибыли во Францию, Эрнест нашел квартиру в доме № 113 на улице Нотр-Дам-де-Шан. Она занимала второй этаж двухэтажного дома,