По прошествии 40 дней, когда отслужили все положенные по православному обычаю панихиды по усопшему царю Федору Иоанновичу – 17 февраля 1598 г., в пятницу перед масленичной неделей в Москве собрали Собор. Его открыл патриарх Московский и всея Руси Иов речью, которая была на две трети посвящена заботам государственным, объяснил всю предшествовавшую Собору ситуацию, для чего и собраны были люди выборные, чтобы совет дать, кому на престоле государем быть.
И не дожидаясь мнения собравшихся, патриарх выходит с предложением от своего имени, духовенства и части бояр и служилых людей: «Кроме Бориса Федоровича иного государя не искать и не хотеть (помните времена, когда Политбюро рекомендовало – так было в советский коммунистический период. – Прим. авт.)».
В субботу 18 и воскресенье 19 февраля в Успенском соборе служили молебен и просили Господа даровать православному христианству русскому государя Бориса Федоровича.
Земский собор
В понедельник 20 февраля началась Масленица, и после очередного молебна отправилось собрание во главе с патриархом в Новодевичий монастырь к Годунову, чтобы согласился он на царствие в России.
Увы! Получили отказ. Крепка была вера у Годунова, сила характера или уж очень верил в свою звезду или хорошо знал русский народ, который еще раз придет поклониться… А ведь так и произошло.
21 февраля, во вторник, двинулся вновь крестный ход в Новодевичий, присоединились к нему и другие люди, и жены просителей, и дети.
У стен монастыря произошла сцена, которую описали только историки, а не писатели и живописцы. Сцена удивительная и по пафосу, драматизму и театральности, хотя и очень естественная для страны, в которой вера христианская порой играет такую роль, которую никогда не поймут на Западе. Мы и сами не можем понять, чем движимы в такие моменты массового безумства, а вернее отрешенности от земных реалий, обращенности (погруженности) в такие омуты душевного состояния, которое на самом деле описать или представить сложновато и большому писателю. Для этого нужно быть русским, православным и участвовать в массовом религиозном действе…[3]
Вот как описывает сцену у Новодевичьего монастыря известный историк С. М. Соловьев: «…К нему навстречу (т. е. навстречу крестному ходу. – Авт.) вынесли при звоне колоколов икону Смоленской Богородицы, за иконою вышел Году нов. Подошед к иконе Владимирской Богородицы, он громко возопил со слезами: «О, милосердная царица! Зачем такой подвиг сотворила, чудотворный свой образ воздвигла с честными крестами и со множеством других образов? Пречистая Богородица,