– А-а-а!..
Лейтенант-танкист передал своим экипажам координаты, переключил рацию на приём и вскинул голову:
– Что там?
– Штрафные в атаку пошли.
– Не могут потерпеть? – неизвестно кого спросил танкист и снова начал вызывать экипажи.
Глава третья
На той стороне наполовину высохших болот тоже готовились к русскому наступлению. Войск для обеспечения сплошной линии фронта у группы армий «Центр» не хватало. Война исчерпала все резервы Германии и её союзников. Гитлер уже не мог дать своей сражающейся на Восточном фронте группировке достаточного пополнения и приказал укреплять отдельные города и опорные пункты. Появились города-крепости, а в поле и в болотах насыщенные войсками и вооружением опорные пункты, которые хорошо отлаженной системой огня перекрывали незанятые участки.
Ещё в начале июня с аэродрома в Омельяновичах на запад улетела группа Ю-87. На аэродроме осталась одна эскадрилья «штук». Она не могла обеспечить с воздуха даже дивизию, не говоря уже о корпусе. Истребительные полки тоже отбыли в неизвестном направлении вместе с аэродромными службами. Вскоре стало ясно, куда.
Шестого июня почти трёхмиллионная армия союзников высадилась в Нормандии. Немецкие газеты некоторое время о десанте англичан, американцев и канадцев помалкивали. Но вначале в штабах, а потом и в окопах всё стало известно…
Взвод оберфельдфебеля Гейнце перебросили южнее болот. Солдаты заняли готовые окопы на правом фланге Одиннадцатой роты, осмотрелись и поняли, что опорный пункт, который они занимали до этого под носом у «иванов», был куда удобной и безопасной позицией, чем эта. Болота там хоть и высохли, но топь всё равно зеленела лентами ряски и жирной осоки, и она оставалась верным и самым надёжным средством против советских танков и самоходок. Здесь же, куда их перебросили, чтобы прикрыть аэродром Омельяновичи и усилить противотанковый район, нейтральная полоса проходила по полю и лугу.
– Похоже, нам дали выкурить перед смертью лишнюю сигарету, – мрачно шутили ветераны на вечерних посиделках у «папаши» Гейнце.
Во взводе их осталось совсем немного. Гейнце, Бальк, ещё несколько человек, недавно вернувшихся из госпиталей и отпусков, и «старик Луи». Аккордеон, который взвод Гейнце таскал с собой с самой Франции, был всё же надёжным талисманом. Даже командир роты оберлейтенант Зангер изредка захаживал к ним и брал на колени «старика Луи», чтобы сыграть пару мелодий своей родины. Пруссаки, оказывается, тоже любят музыку. Но об этом лучше было помалкивать. Чтобы не уступать оберлейтенанту, Бальк выучил по памяти мелодию «Лили Марлен». И они всей компанией, выпив мозельского вина или русского самогона, часто горланили:
Наших два силуэта
Выглядели, как один.
Как нам было хорошо,
Можно было сразу заметить…
Что ж, порой им казалось, что достаточно