– Так куда же вы торопитесь, куда? Поезда. Поезда… – завел было полковник, но замолк, услышав скрежет ключа. Он вышел в крошечную прихожую. Дверь нагло, с треском распахнулась, и на пороге нищенской конуры обнаружился знаменитый поп-певец, лет пять как секс-символ тинейджеров и тинейджериц, плейбой и милашка Витольд.
– Здравствуй, Костик, – небрежно поздоровался он, не глядя на Лапина, а брезгливо озирая обшарпанные стены, пол, потолок. – И это называется конспиративная квартира! Конспиративная! Слово-то какое! И такая вот конура.
– Уймись, Витя, – добродушно попросил Лапин.
– Хочешь, я для наших с тобой встреч квартиру в кондоминиуме куплю? – говоря это, Витольд выскочил за дверь и вернулся с объемистым пластиковым пакетом. – Я тут с собой кое-что прихватил, что ж всухую разговоры разговаривать.
Плейбой Витольд и в этом был мастак: мигом превратил мелкий кухонный столик в стол, что называется, яств. Бутылка «Чивас ригал», бутылка «Энесси», икорка, севрюга в мастерском наряде, горячая, размером с генеральскую фуражку пицца и сопутствующее. Расставив все по местам, он развалился на хлипкой табуретке, как в кресле – используя вместо спинки замурзанную стенку.
– Так ведь надеремся, Витя, – понял Лапин, усаживаясь напротив.
– Постепенно. До того, как в пампасы уйдем, успеем поговорить.
Витя разлил по граненым стаканам, Лапин произнес тост:
– Со свиданьицем. Долго же я его дожидался.
– Нечем было тебя порадовать, Костик, – ответил Витольд выпив.
– А сегодня?
– Кое-что имеется, – Витольд разливал по второй. – Вчера к анклбену из Лумумбы прибыл таджикский басмач с полным чемоданом темноты.
– Не новость. Уже на поводке.
– Хорошо работаете! – похвалил милицию Витольд. – За нашу милицию.
Выпили.
– Только из-за Максимки и душанбинского урюка ты бы мне не звонил. Что еще?
– Блатари вовсю шуршат о преждевременной кончине двух гасильщиков. – Витольд, не глядя на Лапина, старательно разливал по третьей.
– А дальше?
– Плохо о тебе говорят, Костик. Будто ты от полного прокола по закону на беспредел вышел. Будто это твой Энерджайзер внаглую двух валял отправил к верхним людям.
Лапин поднял свой стакан, посмотрел его на свет.
– И этой параше верят?
– Не хохлома это, Костик, а серьезный спуск с самого верха.
– И ты веришь?
– Не имею я права в это верить. Тем более, что верить не хочется. Давай-ка за права без обязанностей!
Чокнулись, выпили по третьей, на этот раз добротно пожевали в молчании. Лапин попил водички и заговорил:
– Кстати о правах, Витя. Сейчас ты имеешь неоспоримое право уйти от меня, потому как держать тебя мне нечем. С ширевом ты завязал намертво, дело, от которого я тебя тогда корыстно отмазал, за давностью времени быльем поросло, ты свободен как птица. А ты продолжаешь на меня работать. Почему?
– Я