17 (29) августа он вновь писал Екатерине Михайловне:
«Я вновь имел продолжительную беседу с Уэльслеем и пришел к заключению, что английское правительство проявляет в настоящее время умеренность лишь потому, что надеется, что после перенесенных нами неудач мы не сможем до начала зимы начать наступление на Адрианополь и Константинополь. Если Бог смилостивится над нами и пошлет успехи нашему оружию, и мы все же начнем наступление, ничто не обеспечивает нас от объявления Англией войны еще в этом году, несмотря на якобы добрые пожелания успеха, переданные мне Уэльслеем от имени старой, сумасшедшей королевы; Уэльслей не посмел это отрицать. Я сказал ему, что сейчас не время подымать вопрос о мире, но что, когда наступит этот момент, мой долг по отношению к России будет заключаться в том, чтобы защищать лишь русские интересы, что является вполне справедливым, так как и Англия считается только со своими интересами».
31 августа (12 сентября) Осман-паша нанес русским третье поражение под Плевной. Из восьмидесяти тысяч солдат, осаждавших крепость, четырнадцать тысяч были выведены из строя в продолжение двух часов.
Под влиянием этой новой неудачи Александр II написал следующее письмо княжне Долгорукой: «Господи, помоги нам окончить эту войну, обесславливающую Россию и христиан. Это крик сердца, который никто не поймет лучше тебя, мой кумир, мое сокровище, моя жизнь!».
Поражение 31 августа (12 сентября) грозило всей русской армии серьезной опасностью.
На следующий день под председательством государя состоялся военный совет. Все были взволнованы, не зная, на что решиться… Новые подкрепления могли прибыть лишь через два месяца ввиду того, что в Молдавии была лишь одна линия железной дороги. С их помощью можно было бы начать лишь зимнюю кампанию, а зима в Болгарии была очень сурова. Уже в сентябре верхушки Балканских гор были покрыты снегом. Трудным вопросом был вопрос о снабжении армии в горной, бездорожной и совершенно разоренной стране. Не лучше ли было бы отступить на левый берег Дуная, прикрыв отступление гвардией, только что прибывшей на театр военных действий?
Примеры предыдущих войн с Турцией указывали на это последнее решение. В 1773, 1809, 1810 и 1828 годах русская армия вынуждена была очистить уже занятый правый берег Дуная, оставив там небольшие силы для защиты переправ, и провести зиму в Валахии…
Стратегически такое решение вопроса было, быть может, правильно, но этому мешали политические соображения. То, что было возможно в 1828 году, было невозможно в 1877 году, так как необходимо было считаться с общественным мнением. В течение нескольких недель полицейские донесения, получаемые государем, отмечали признаки сильного брожения. При таком положении можно ли было решиться на аннулирование всех достигнутых военных успехов и на откровенное признание, что шестьдесят тысяч солдат бесплодно принесены