Как плакала! Как кричала!..
И я прошепчу
сквозь сон:
я так по тебе
скучала…
Остался…
Остался – смешным мальчишкою
с бесхитростною улыбкой…
То с удочкою, то с книжкою…
Вот мне бы – твоей рыбкой!
Но только – меня выпусти,
поймав, – в океан синий!
Мне надо чуть-чуть вырасти…
Я стану такой сильной!
Я стану такой смелою!
Без ревности, без сомнений…
Нежней, чем метель белая
жасминовых вьюг… Где вы?
Эй, где мои дни печальные?!…
Смеюсь, и шепчу: «м о ж н о…»
По рёбрам… чуть выше талии…
травинкою… осторожно…
буди меня тихо-ласково…
на озере… на рассвете…
легендой ли… странной сказкою…
мне снится… что н а ш и дети…
За окнами мрак и стужа
за окнами мрак и стужа
но ты туда не смотри
я глажу тебя снаружи
а ты меня изнутри
душа моя на ладошке
открыта семи ветрам
ты любишь меня немножко
ни крошечки не отдам
лисёнку что пьёт из лужи
рычит – на меня смотри
ты любишь меня снаружи
а я тебя изнутри
ни капли не отвергая
ни крови твоей ни слёз
нет я не хочу играя
я тупо хочу всерьёз
ты воздух а не игрушка
и кажется хоть умри
как будто весь мир снаружи
но правда что он внутри
просто лежать рядом
просто лежать рядом.
не трогать друг друга
взглядом.
не соприкасаться
телом.
как Джаггер —
я бы сумела.
просто лежать.
слушать.
как в детстве,
открыть душу
голосу флейты
Йена.
Русалочкой стать.
пеной
космоса-океана…
слышать свозь сон
странно…
после,
с тоской брата —
только твоё —
Тата
Веточкой
вибрировать
каждой клеточкой
внутри оставаться
девочкой
смущённою
и доверчивой
растрёпанной
на ветру
гитарной струной
певчею
в ладонях твоих
птенчиком
в лесу
по лицу веточкой
спаси меня
не умру
останусь волной
нежною
черёмухой
белоснежною
разбойницей в перьях
грешною
со щеником
на руках
возьми меня
в сердце