– А вот и не переломает!
– Еще как переломает!
Над компанией мальчишек нависла угроза ссоры с быстрым переходом в потасовку, как это частенько случалось, но никогда не мешало дружбе. Мэй решила вмешаться пока не замелькали кулаки.
– Покажите, что поймали, – попросила она, заглядывая в ведро.
Вытащив из ведра маленькую серебристую рыбку, извивающуюся, бьющую хвостиком и то и дело разевающую круглый ротик, Блас со смехом сунул ее в руку Мэй, решив пошутить. Едва она почувствовала влажное и прохладное прикосновение мокрой ладошки мальчика, как перед глазами возник конь, что вел себя почти как эта рыбка: брыкался, таращил круглые карие глаза, фыркал, бил копытом, только что рот не разевал. Вздрогнув, девочка бросила рыбку обратно в ведро, чем вызывала общий хохот. Глупцы, они подумали, что она испугалась рыбки! Казаться трусихой в глазах мальчишек совсем не хотелось, было стыдно. И Мэй пригрозила проказнику:
– Нечего хвастаться своим конем! Ты лучше поостерегись его. Как бы этот Вихрь не прибил тебя. Ты же неповоротливый, Блас.
Обиженный приятель, бросив улов, повернулся и быстро пошел в сторону своего дома, гордо выпрямив спину, в которую неслись, как стая стрел, смех и острые шуточки.
…На следующий же день Мэй с Начо увидели Бласа, лежащего с проломленным черепом в луже крови, а недавно купленный жеребец носился по двору, играя и выбрасывая задние ноги так высоко, что на солнце сверкали его железные подковы…
По деревне поползли слухи…
Мэй, прижимая к груди любимую куклу, сшитую заботливыми руками мамы, наряженную в красивый наряд из разноцветных лоскутков, подошла к забору, за которым прятался дом ее подруг, сестер Лурд и Чэро. Они часто играли вместе, то во дворе у Мэй, то здесь, со своими куклами, представляя, что в их руках настоящие короли и королевы, придворные и рыцари. Завидев на крыльце подружек, Мэй закричала и замахала рукой:
– Эй, Лурд, Чэро давайте поиграем!
На лицах девочек она успела заметить вспышку радости, но тут из двери появилась мать сестричек и, бросив странный взгляд в сторону Мэй, схватила дочерей за руки и увела их в дом. Дверь с недовольным всхлипом закрылась, а Мэй осталась стоять в растерянности на улице.
Она возвращалась домой, простояв долго-долго у ворот вдруг ставшего в один миг негостеприимным дома сестер, расстроенная. В ее вытянутой руке головой вниз болталась позабытая кукла, чей роскошный наряд из разноцветных лоскутков подметал дорожную пыль. До родного дома оставалось несколько шагов, когда маленький камушек, вылетев из-за соседнего забора, больно ударил Мэй в спину. Она невольно вскрикнула от неожиданности и остановилась, оглядываясь.
– Белобрысая ведьма! Белобрысая ведьма! – нестройно, наперебой кричали Гуго и Клето, десятилетние сорванцы, друзья Начо и постоянные участники