Некоторым вновь прибывшим на Святую землю было достаточно сложно это понять, и в результате они становились постоянным источником проблем, как отмечают местные наблюдатели. Новички не могли осознать, что торговля с неверными может осуществляться на каждодневной основе.
Постепенно они понимали, что все вокруг не такое черно-белое, как принято считать в Европе. Со временем предрассудки исчезли: люди, приехавшие с Запада, которые провели на Востоке какое-то время, казались «гораздо лучше, чем те, кто прибыл лишь недавно», писал арабский автор, который был потрясен грубостью и неотесанностью вновь прибывших, а также их отношением к тем, кто не исповедовал христианство[655].
Аналогичные мысли ходили и среди мусульман. Одна из фетв (заявлений), выпущенная в 1140-х годах, призывала мусульман не ездить на Запад и не вести торговлю с христианами: «Если мы станем ездить в их страны, цена товаров повысится, и они заработают на нас огромные суммы денег, которые затем используют для борьбы с мусульманами и набеги на их земли»[656]. В общем и целом, несмотря на огненную риторику с обеих сторон, отношения были на удивление спокойными и обдуманными. Западная Европа испытывала любопытство в отношении ислама. Даже во времена Первого крестового похода понадобилось совсем немного времени, чтобы сформировать позитивное отношение к туркам-мусульманам. «Если бы турки твердо стояли в вере Христовой и христианстве, – с тоской писал автор самых популярных рассказов о походах в Иерусалим (возможно, он намекал на прошлое сельджуков, до того как они приняли ислам), – вы не смогли бы найти более сильных, храбрых и искусных солдат»[657].
Это было незадолго до того, как научные и интеллектуальные достижения мусульман начали разыскивать и поглощать ученые Запада, такие как, например, Аделард Батский[658]. Именно Аделард обыскал библиотеки Антиохии и Дамаска и привез копии алгоритмических таблиц, которые сформировали основы математики в христианском мире. Путешествие по этому региону позволило по-новому взглянуть на мир. Когда он вернулся домой, «обнаружил, что князья ведут себя по-варварски, епископы пьянствуют, судьи продажны, меценаты ненадежны, клиенты и покупатели излишне льстят, те, кто дает обещания, не сдерживают их, друзья завидуют, но у всех огромные амбиции»[659]. Эти взгляды были обусловлены оптимистичной точкой зрения относительно того, что восточный мир гораздо более сложный, чем культурно ограниченный мир христианского Запада. Точку зрения Аделарда разделяли и другие – Дэниэл Морли, который переехал из Англии, чтобы учиться в Париже, в конце XII века. Он писал, что предполагаемые строгие интеллектуалы в этом городе просто обманщики, которые сидят «как статуи, притворяясь, что