– Да, сын мой, что верно – то верно, произошедшее в нашей жизни каких-то пять лет назад, можно было бы по праву причислить одновременно к нескольким художественным жанрам: к приключениям, фантастике, и к детективу. Я до сих пор ночами просыпаюсь в холодном поту, когда снится зелёный «борщ», который нам подавали на обед в тюремном «ресторане» Лепоса.
– Твои угощения, папа, намного вкуснее и привлекательнее выглядят, это точно! – не удержался от похвалы Прохор.
– Могу сказать без ложной скромности. Лучшие повара живут на моём острове: им здесь нравится, – не преминул заметить банановый магнат. – Кстати, вот, изволь полюбопытствовать!
Будто вспомнив какую-то забавную вещицу, Пётр Данилович достал откуда-то из-под стола небольшой свёрток и извлёк из него прямоугольный предмет.
– Книга? – догадался Прохор.
– Да, если можно так выразиться, – кивнул профессор. – Это тебе «на память».
Приняв из рук профессора загадочный экземпляр, изобретатель прочитал заглавие и удивлённо посмотрел на отца.
– Вот именно, – кивнул головой Пётр Данилович. – Какой-то фантаст (явно скрывающий своё истинное лицо под безобидным псевдонимом) раструбил о наших с тобой приключениях по всему свету. Мерзавец! Хорошо ещё, что люди на Земле не столь доверчивы, и видят даже в самой откровенной правде чистый вымысел.
– Любопытно, – произнёс Прохор, перелистав несколько страниц. – Судя по первому впечатлению, творец этого "труда" собрал воедино все слухи, которыми грешат вездесущие пустомели, и свалил их в одну кучу.
– Наиглупейшее враньё! – согласился профессор. – Нам-то с тобой лучше всех известно, что всё было совсем не так, как здесь написано.
Он ткнул пальцем в "наиглупейшее враньё" и добавил:
– Но, с другой стороны, сын мой, было бы гораздо хуже, если бы эта книга выглядела правдивой. Представляешь, сколько бы было шума в научных кругах?! Они бы все разом сошли с ума, стали бы бесшабашно пользоваться нашими открытиями, и окончательно бы угробили Землю в считанные столетья!
Если и есть в одиночестве какая-нибудь польза, то только оттого, что в одиночестве никто не мешает думать об обществе. Многие любят уединяться, когда есть такая возможность, чтобы в тишине и покое порассуждать о том, о чём нет возможности подумать в многолюдной компании. Но случается часто так, что вообще нет никакой возможности уединиться и поразмышлять. Заботы, хлопоты, семьи…
И тогда некоторые, недодуманные когда-то мысли, вдруг являются сами собой в самый неподходящий момент.
На завтрак вся честная компания собралась на втором этаже дворца бананового магната, в банкетном зале, строго выдержанном в стиле барокко. За столом велись разговоры на разносторонние темы, как понятные только узкому кругу, так и общей тематики.
Больше всех говорил Синх, уже успевший изучить уклад жизни большинства