– Раздевайтесь, я вас сначала чаем напою, а потом ваш концерт будем смотреть.
Выпив чаю, они прошли в гостиную, где стояло пианино. По Андрею видно было, что он буквально ошарашен видом и обстановкой квартиры: резная мебель, картины, камины, зеркала, гобелены, ковры во множестве огромных по его меркам комнат. Когда они пришли с инструментами к Поле, и та вышла в прихожую, с припухшими глазами, видимо они её разбудили, то Андрей от волнения вообще хотел воспользоваться случаем, чтобы уйти. Не знал, как себя вести, что говорить и полностью полагался на Витю.
Пианино у Поли было по-настоящему великолепное и по качеству не уступало хорошим концертным роялям.
«Что будет со мной в моей судьбе
Осталось не более дней и ночей
А что далее. К чему тогда я был здесь
Вспомнить лишь то, что является главным в моей жизни
Здесь. Но была ли она тем для чего создана
И есть ли она тем для чего ей предназначено служить
Видимо всю жизнь я провёл в пустую
Обременив её лишь желаниями и самомнением
Но как быть и что делать
Все усилия лишь ради поддержания этого бессилия
А может я ошибаюсь и все есть как раз истинное
Не должно быть бессмысленного существования
Все сопряжено с конечной целью вечности
Она диктует свою волю и определяет пути
Тогда кто я такой и зачем нужен – учитель?»
Так как Андрей оканчивал музыкальную школу, то у Витьки, как всегда, родилась грандиозная идея подготовить концерт для кларнета и фагота в сопровождении фортепиано. Они вдвоём отобрали два произведения, и Витька взялся переложить их из квинтета в трио. Когда у него был готов некий промежуточный результат, и можно было приступить к репетициям, то естественно возник вопрос, а где взять пианиста. Вот Витя и обратился к Поле, не поможет ли она им с репетициями, хотя бы в начале, пока они найдут пианиста у себя в музыкалке. Позавчера, когда он описывал ей ситуацию, Поля только кивала, и он решил, что она согласилась, вот они и пришли. Андрей с Витей очень редко пересекались в музыкальной школе, хотя учились на одном духовом отделении. Потому что Витя раньше начинал заниматься и когда уже уходил, только после него приходили старшие ребята. Но даже когда он изредка видел, как Витя занимается, его поражала та серьёзность, с каким тот относился к музыке. В школе он, по отзывам учителей совсем не учился, а здесь все наоборот. На редких школьных концертах Витя играл как взрослый музыкант, так как будто ему лет тридцать или сорок, он даже внешне преображался и педагоги неосознанно к нему относились как к взрослому – музыканту, притом очень сильному музыканту. Порой происходило совсем невообразимое, забывшись, тот или иной педагог спрашивали Витю, как следует играть ту или иную партию, как будто Витя был более знающим и понимающим, а не всего лишь учеником. Знакомство с Витей