Мишка вышел из подъезда и направился к мусорным контейнерам. Шёл он по-деловому уверенно. Я семенила позади него и озиралась. Упаси бог увидеть меня кому-то в обществе этого бомжеватого мужичка. Господи! И зачем я увязалась следом? Надо было найти причину, по которой мне нельзя выходить во двор. Например, сказать, будто боюсь, что меня похитят и увезут куда-нибудь, чтобы пытать. А пыток я не выдержу и умру.
– Показывай, куда бросила? – потребовал Мишка, остановившись у зловонных, железных чудовищ.
– Кажется сюда, – с этими словами я показала на первый железный ящик высотой с подростка.
– Понятно, – пробормотал он и огляделся.
– Что ты задумал?
– Пошли! – Мишка увлёк меня обратно. Мы обошли дом и оказались в соседнем дворе. Здесь он повернул в сторону приземистого здания, сразу за которым высились невысокие деревья и кустарник. От него шли какие-то трубы. Они были толстыми, обмотанные утеплителем и широкой металлической лентой. Я знала, что зимой по этим трубам идёт горячая вода, а у нас в городе на них любят спать бродячие собаки. Называются они, кажется, магистралями теплосетей или теплоцентралью… Если учесть что и летом есть горячая вода, возможно, они и сейчас тёплые. Просто собакам летом ни к чему греться. Они летом, наоборот, в теньке любят поваляться. Хотя, в отличие от нашего городка, в Москве я бродячих псов почти не видела. Всё-таки столица и, наверное, всех их отправляют в приюты для животных.
В одном месте, под магистралью, трава была вытоптана. Мишка ловко наклонился и пролез. Я присела на корточки и спросила:
– А я?
– Давай следом! – потребовал он.
Я подчинилась и спиной задела блестящую ленту, которой была обмотана труба.
Мы оказался на пятачке, свободном от кустарника и травы. Повсюду валялся разный мусор. Мишка двинул по тропинке.
– Ты куда меня ведёшь? – проблеяла я и встала.
Было полной неожиданностью узнать, что практически в самом центре Москвы есть такие места.
– Идём! – торопил Мишка. – Надо.
– Может ты один? – промямлила я. Язык стал вдруг непослушным, а губы словно резиновыми.
– Это тебе надо или мне? – злился он.
– Мне…
– Ну, так пошли!
На казавшихся деревянными ногах, я двинула следом.
Мы оказались у какой-то кирпичной стены. Здесь повсюду валялись пустые бутылки и шприцы. Под ногами захрустело битое стекло. Хорошо, что я не на каблуках, а в кроссовках. Вокруг головы образовалась облако из мелких мушек. Загудел над ухом комар.
Рукой я задела траву. Запястье что-то обожгло.
– Ой! – вырвалось у меня.
Мишка встрепенулся.
– Ты чего?
– Крапива! – захныкала я.
– Ничего, – успокоил он и заверил: – Пройдёт.
Впереди раздался хруст веток и голоса.
– А этот бомж прикольный! – сказал кто-то.
– Фара,