– Кира Аллен? Она была третья по жеребьевке. Вы ее тренер?
– Да.
– Вы знаете, она так сильно волновалась, что не смогла выступить. Начала номер, но потом все перепутала и убежала со сцены. Очень нервная девочка. И, по-видимому, к сцене совершенно непривыкшая. Смысла нет, таких детей на конкурс выводить.
– Она из-за меня выступить не смогла. Я в пробку попал, а она, должно быть, разволновалась, что меня нет. Я сейчас поговорю с ней. Дайте ей возможность выступить еще раз. Кроме того, ей одиннадцать всего, и она очень стеснительная.
– Послушайте, у нас дети и более младшего возраста участвуют и ничего.
– Но это ее первый конкурс. Если она не выступит, то так и будет сцены бояться.
– Хорошо, я переговорю с другими членами жюри. Подойдите после перерыва.
Что ж, возможно есть шанс все спасти. Теперь, важно отыскать Киру. Опять звоню ей – безрезультатно. Снова расспрашиваю толпящихся конкурсантов. В конце концов, какая-то женщина, видимо, тоже тренер, говорит, что видела девочку, похожую на ту, которую я описал, в одной из отведенных для конкурсантов комнат. Я кидаюсь туда. Дверь чуть приоткрыта. Я тихо вхожу. Кира уже переоделась. Она стоит ко мне спиной и пытается распустить волосы, но что-то не получается, и она с силой дергает заколку. Снежной лавиной волосы осыпаются ей на плечи. Она не видит меня.
– Кира…
Она вздрагивает и резко оборачивается. По ее щекам текут слезы.
– Кира…
Она смотрит на меня, не отрываясь, широко распахнутыми